Рассказы. Часть 3 - [28]

Наверху джентльменское настроение покинуло его, и он потребовал рома и своего лейтенанта Роджера Грота. Грот ввалился в каюту, бормоча ругательства и проклятия, потому что пока он пил, кружевная мишура на его запястьях побывала в кружке. Рыжебородый лейтенант дал понять, что ему осточертело носить эти трижды проклятые испанские блестки, и люди тоже устали от маскарада. Они ворчали, потому что их высадили на берег не для того, чтобы весело проматывать добычу.

Капитан Трич выслушал эти жалобы, время от времени хмурясь. Затем он сказал Гроту, что они отплывут только через день, избавятся от старого дурака и направятся к ближайшему острову, находящемуся в нескольких часах пути от их нынешнего места пребывания.

— Они богаты, не так ли? — пробормотал Грот. — Блэки и Том клялись, что у них в мешках были слитки.

Он хмыкнул, потом захохотал и опустил волосатую лапу на стол, за которым они сидели.

— А девчонка — красавица. Ей-Богу, красотка, и начнется редкостное состязание за нее.

Капитан Трич поднял руку. Легкий жест, но хмурого взгляда было достаточно, чтобы заставить великана замолчать.

— Девушка моя, — отрезал он. — Только моя. Добычу мы поделим по чести, но девушка моя. Ты и остальные получите свое, когда мы войдем, но она моя.

Грот не смог сдержать хриплого смешка.

— К тому же я ей не завидую. Вспомни Люси, которую захватили на том английском корабле? Когда ты закончил с ней и Сальваторе попытался взять ее, ты содрал с девушки кожу. И я ручаюсь, что она предпочла бы состязание экипажа такому концу.

Капитан Трич улыбнулся.

— Скажи Сальваторе, что я хочу вина на ужин. Амонтильядо. Я хочу, чтобы мои гости ели, пили и веселились сегодня вечером.

Оба рассмеялись.

2

Оба рассмеялись. Этот капитан Обиспо, несомненно, был остроумен. А сейчас он был занят чем-то другим. Сеньорита Инес обнаружила, что ее первая инстинктивная неприязнь исчезает, хотя она все еще чувствовала странный приступ паники всякий раз, когда его глаза-бусинки слишком назойливо останавливались на ее лице или груди. Что касается сеньора Монтелупе, то его молчание исчезло под воздействием бренди и мягкого амонтильядо.

Позабыв про сдержанность, он позволил хозяину перевести разговор в личное русло.

Капитан Трич расспросил его о работе в Веракрусе, узнал, что старик много лет проработал помощником коменданта и владеет несколькими прибыльными шахтами. Произошел какой-то скандал…

Деньги, предположил капитан. Нет, не совсем деньги. Сдержанность старика на мгновение заставила его замолчать, но вино, вежливость, настроение подтолкнули его. Пока он говорил, его светлые глаза мрачно сверкнули. Был… был ли капитан верующим?

Что-то во мрачном взгляде заставило Трича оставить привычную ложь и говорить правду. Нет, он не был примерным сыном матери-церкви.

Это хорошо, сказал сеньор Монтелупе. Против него было выдвинуто обвинение, обвинение в колдовстве. Да, тёмные искусства, как называли их невежественные дураки, — мантические искусства. В юности он учился у мавританских мастеров в Испании: не волшебству и колдовству, а истинной магии природы; аэромантии — управлению ветрами; гидромантии — гаданию и управлению водой; пиромантии — власти над огнем. Он стремился к научному знанию, а не к колдовству, и древние мавры хранили секреты природной мудрости, известные провидцам еще до Соломона. Здесь, в этом новом мире, он воспользовался своим правительственным положением, чтобы изучить некоторые вещи; было бы мудро для такого старого человека обратить внимание на Elixir Vitae — Эликсир жизни.

А туземная кровь была дешевой; рабы и пеоны умирали дюжинами в шахтах каждый день, погибая от порки и пыток. Он не хотел никого убивать, просто хотел изучить кровь нескольких рабов, поэкспериментировать с оживлением мертвых-это не повредило бы никому, и он открыл бы удивительные тайны, почерпнутые из мудрости египтян, Востока, арабских мудрецов. В своих руках он будет использовать знания во благо, а не во зло.

Но туземцы жаловались, люди перешептывались, и алькальд[2] рассказал об этом падре, который, в свою очередь, принес весть комманданте. Итак, сеньор Монтелупе оставил свой пост, взял дочь — увы, его жена умерла много лет назад! — и отправился домой.

Люк слушал с вежливым интересом. Не надо ссориться со старым болваном. Он и его разговоры о магии — но чего можно ожидать от проклятого испанца? — все эти дураки были одинаковы со своей инквизицией, сожжением ведьм и алхимией.

Алхимия! Эта мысль пришла ему в голову, когда он вежливо кивнул в знак согласия со словами гранда. «Алхимия» — превращение неблагородных металлов в золото, не так ли? Возможно, этот глупый южный пес знал что-то дельное. Лучше всего разговорить его.

Люк так и поступил, с помощью новых порций вина. Он вежливо намекнул, что человек с мудростью сеньора Монтелупе, должно быть, раскрыл многие тайны в своем стремлении к зловещему знанию. Сеньор Монтелупе погладил седую бороду и ответил, что раскрыл такую тайну. Его глаза горели фанатизмом, когда он перегнулся через большой стол в каюте.

Он, Монтелупе, преуспел в своих экспериментах. Люди веками искали Эликсир жизни в древних землях, но безуспешно. Обаяние, заклинания, призывы — все методы потерпели неудачу. Но он попал в новый мир, и тут его усилия увенчались триумфом. Это было великое открытие; в него было вложено много труда и знаний, и немало крови. Об этом не стало известно, но его жена умерла от инъекции неправильного эликсира, который он приготовил в предыдущих исследованиях. С тех пор трагическая неудача подстегнула его к новым изысканиям, и многие рабы были принесены в жертву ради достижения совершенства препарата. Но он сделал это — там был пузырек, наполненный золотой жидкостью; не мифической водой из источника молодости бедняги Понсе де Леона, а настоящим Эликсиром жизни. Это стоило сеньору Монтелупе многих лет жизни, но теперь, по возвращении в Испанию со своим богатством, он и его дочь будут застрахованы на вечность — вечную жизнь, которую можно потратить на достижение мудрости и поиски истины.