Рассказы. Часть 3 - [23]

Так было лучше. По крайней мере, теперь он был в здравом уме. Гости надели верхнюю одежду и удалились. Приглушенно говоря, с любопытством поглядывали на Митре, но в целом все улеглось. Я задержался. Митре стоял в дверях, нервно прощаясь.

— Зайдешь ко мне в офис, Грег? — пробормотал я.

— Да, я имел в виду ровно то, что сказал при объяснении. Увидимся завтра.

— Хочешь, составлю тебе компанию? — рискнул спросить я, стараясь сделать это небрежно.

В конце концов, я был не только его другом, но и доктором, а значит, нес двойную ответственность. На его лице вспыхнул страх.

— Нет-нет, только не сегодня!

Я резко сменил тактику.

— Может тогда выписать успокоительное?

— Нет. Это не поможет — Боже, я знаю! Увидимся завтра — тогда объясню…

Он вытолкнул меня и закрыл дверь. Выйдя, я быстро огляделся, но не увидел ни незнакомца, ни его трубки…

Наступило следующее утро.

— Есть выпить, док?

Так все и обстояло, и я дал ему то, что он хотел, несмотря на угрызения совести. У Митры был такой вид, словно ему чертовски хотелось выпить. Он приложился к бутылке и перестал трястись. Потом посмотрел на меня и, видимо, хотел улыбнуться, но передумал.

— Послушай, док. Помоги мне! Они у меня плохие.

— Кто они? — я подумал, не удивиться ли мне.

— Галлюцинации. Что-то, не знаю, что. Но я вижу вещи.

— Какие вещи, Митре?

— А ты как думаешь? В основном розовых слонов.

Именно тогда я должен был заподозрить подвох. У меня и раньше бывали случаи белой горячки, но за всю мою жизнь только в смешных газетах подобные пациенты видели розовых слонов. Суть в том, что Митре явно говорил серьезно.

— Продолжайте, — поторопил я, но в этом не было никакой необходимости, потому что Митре уже начал. Его челюсть отвисла, глаза были полузакрыты, когда он забормотал монотонно, с характерными истерическими нотками.

— Я вижу их по ночам. Каждую ночь они маршируют в мою комнату — они выходят из Ганеши и маршируют вокруг кровати. Когда горит свет, они уходят, но потом становится еще хуже, потому что я их слышу. Никто их не видит и не слышит, кроме меня. Вот почему я знаю, что они не настоящие, эти маленькие розовые слоны.

Но даже если я знаю, что это сон, почему я их так боюсь? Я не могу видеть, как они ходят вокруг, уставившись на меня своими крошечными красными глазками и подняв сверкающие желтые бивни, а потом трубят на меня и подходят все ближе и ближе, и я не могу спать, иначе они набросились бы на меня!

Они являются из Ганеши, говорю вам, каждую ночь, и мне приходиться пить, пока потеряю сознание. Потом я больше не слышу их пронзительных трубных звуков в темноте, как в тот первый раз в храме. Нет, я знаю, что вы скажете, но это неправда. Это не алкогольный бред! Я не пил, когда вошел в храм в тот день, и когда услышал их. Я услышал их, когда украл идола — идола Ганеши.

Митре вздрогнул.

— Я был один в большой темной комнате с ужасными каменными фресками на стенах. Глупый монах вышел позвонить в колокола, а я оказался один, и в нише стояла маленькая статуэтка. Я не посчитал ее ценной, потому что она не казалась таковой. Это не было похоже на кражу драгоценного камня из глаза идола и последующего проклятия — ничего из этих популярных сюжетов.

Мне нужна была грязная статуэтка на память, вот и все.

— Положив ее в свой тропический шлем, я просто понес его в руке. Но когда я взял статуэтку, то услышал трубу, и с тех пор слышу ее регулярно. Я видел, как они маршировали по моей комнате ночами. Они выходят из Ганеши и маршируют, и их красные глаза смотрят, и…

Он снова задрожал, и я налил ему еще.

— Пойдем посмотрим на твою статую, — предложил я.

Мне хотелось осмотреть его комнату и статуэтку, о которой шла речь. Индусы — великие гипнотизеры, и я видел некоторые их отвратительные трюки: статуи с полированными поверхностями, которые отражают свет, так что, когда на них смотрят, они вызывают состояние самогипноза. Митре мог стать жертвой подобной уловки, отсюда и мое предположение.

По дороге я расспросил друга и получил более подробные сведения. Митре украл статую Ганеши, индийского божества в виде слона, из маленького храма в Серингапатаме. Затем начались фантазии, Митре быстро пьянел. Ни один священник не выкрикивал истерических проклятий, ни один смуглый человек с ножами не преследовал его по пятам. Просто от вида храма его бросило в дрожь, а статуя казалась настолько зловещей и такой злобной, что он решил, будто кража навлекла на него проклятие.

Маленькие розовые слоны, бегающие вокруг, — я попытался понять происхождение этого образа. В храме было несколько живых, священных белых слонов. Они на самом деле розового цвета, а не белого. Я понял, что галлюцинации могли возникнуть именно на этой почве. И на основании того факта, что Ганеша является богом-покровителем слонов. Более того, Митре сказал, что после того, как это начались эти «видения», он изучил индуистскую мифологию. Очевидно, здесь были задействованы мощные силы воображения. О, у бедного Митре и вправду были галлюцинации.

Я хотел сейчас же посмотреть его комнату.

И сделал это. Конечно, я ничего не увидел. Я осмотрел статую, она была тускло-черной. У нее не было ни отражающей поверхности, ни драгоценного камня. Фигурка была не более восьми дюймов в высоту, вырезанная из базальта, и, хотя была выполнена грубо, но эффектно. Я не осознавал, насколько эффектно, пока не понял, что смотрю на нее в течение нескольких минут. Потом статуя воздействовала на меня в полную силу.