Расскажи, как живешь - [5]
Наконец мы обмениваемся с Максом родственниками, и моя драгоценная свекровь умоляет меня беречься, так как она тоже уверена, что лично мне в Сирии грозит особая опасность.
Первый свисток. Я отдаю последние лихорадочные распоряжения секретарю — она же моя подруга. Я прошу ее доделать все, что я не успела, разобраться с прачечной и химчисткой, дать хорошую рекомендацию уволенной кухарке и выслать нам те книги, что не поместились в чемодан, а также забрать мой зонтик из Скотленд-Ярда. Кроме того, я умоляю, чтобы она придумала дипломатичное письмо тому священнику, который откопал в моей последней книге сорок три грамматических ошибки; чтобы еще раз проверила список семян для сада и вычеркнула из него кабачки и пастернак. Да, да, все будет сделано, обещает она, а в случае каких-либо осложнений она известит меня срочной каблограммой. Я говорю, что это необязательно, что передаю ей все полномочия, как своему доверенному лицу. Она сразу принимает страшно озабоченный вид и говорит, что будет стараться. Второй свисток. Я прощаюсь с сестрой, и теперь уже моя очередь говорить, что у меня такое чувство, будто я ее никогда не увижу. И потом, вдруг Розалинда и впрямь свалится с аппендицитом? На что сестра мне резонно замечает: с чего бы это вдруг, и уверяет меня, что все мои опасения — сущая чепуха! Мы карабкаемся в пульман, поезд ворчит, пыхтит, чихает, и вот мы отбываем.
Примерно минуту я чувствую, что вот-вот умру от печали, но вокзал Виктория уплывает назад, исчезает с глаз, грусть расставания сменяется восторгом — ура! Наше путешествие началось — чудесное, волнующее путешествие в Сирию!
В пульмановских вагонах есть что-то грандиозное, хотя они не так удобны, как обычное купе первого класса, но мы всегда путешествуем только в пульмане — конечно, из-за чемоданов Макса, которые в обычный вагон просто не войдут. Макс вообще не вынес бы самой мысли о том, чтобы ехать отдельно от своих драгоценных книг.
Мы прибываем в Дувр, волнение на море совсем слабое. Тем не менее я все равно удаляюсь в салон для дам, где укладываюсь на койку и пребываю в глубоком пессимизме, даже небольшая качка всегда выводит меня из равновесия. Впрочем, вот уже и Кале; француз-стюард приказывает гиганту в голубой униформе заняться моим багажом.
— Мадам получит свой багаж на таможне, — сообщает он.
— Какой у него номер бляхи? — вопрошаю я.
Стюард глядит с укором:
— Madame! Mais c'est Ie charpentier du bateau![4]
Я так смущена своей бестактностью, что только через несколько минут начинаю понимать, что ответа я так и не получила. Ведь тот факт, что он charpentier du bateau[5], не поможет мне узнать его среди нескольких сотен таких же верзил в голубой униформе, выкрикивающих что-то вроде:
«Quatre-vingt treize?»[6] Его молчаливость вряд ли можно считать надежным опознавательным признаком. Более того, он сам, будучи charpentier du bateau, вряд ли сумеет опознать владелицу багажа среди сотни англичанок примерно того же среднего возраста!
Тут мои размышления прерываются приходом Макса, который привел носильщика. Я объясняю, что мой багаж унес charpentier du bateau; Макс интересуется, почему я позволила ему это сделать. Ведь весь багаж должен следовать вместе с пассажиром. Я поддакиваю, но прошу его учесть, что качка всегда не лучшим образом действует на мои мозги. Макс меня успокаивает:
— Ладно, соберем все наши пожитки на таможне.
И вот мы ныряем в эту адскую круговерть из орущих носильщиков и толпящихся пассажиров, туда, где нас ждет неизбежная встреча с отнюдь не привлекательной француженкой — с таможенной служащей. Эта дама напрочь лишена прославленного французского шарма и шика, у нее повадки грубого мужлана. Она пялится на нас, тычет пальцем в наши вещи и с недоверием вопрошает: «Pas de cigarettes?»[7], и наконец, недовольно хрюкнув, чиркает мелом некие иероглифы на боках наших чемоданов, после чего мы протискиваемся через турникет и выходим на платформу. Вот он, Симплонский Восточный экспресс. Он провезет нас через всю Европу!
Много-много лет назад, отправляясь на Ривьеру или в Париж, я не могла отвести взгляда от Восточного экспресса в Кале, я страстно желала там оказаться. А теперь он уже мой давний друг — но душа замирает, как прежде. Я еду на нем! Я уже внутри голубого вагона, на боку которого белеет скромная строгая надпись: «Кале — Стамбул»!
Да, это он, мой любимый поезд. Я люблю его темп: начав сразу с Allegro con fuore[8], раскачиваясь, грохоча и швыряя тебя из стороны в сторону, он опрометью вылетает из Кале, торопясь покинуть Запад, постепенно переходя в rallentando[9], по мере продвижения на Восток, где замедляется до полного legato[10].
Я просыпаюсь очень рано и поднимаю шторку: за окном туманные силуэты гор Швейцарии, затем мы въезжаем в долины Италии, минуя прекрасную Стрезу с ее синим озером. Поезд мчится, и вот мы уже на милой и чистенькой станции, и это все, что нам дано увидеть в Венеции, и едем снова, теперь уже вдоль моря, в Триест, потом углубляемся в Югославию. Поезд идет все тише и тише, а остановки все длиннее, на вокзальных часах уже совсем другое время, названия станций написаны странными, невероятного вида буквами. Толстенькие уютные тепловозики извергают какой-то особенно черный и едкий дым. Счета в вагоне-ресторане выписывают в неведомой валюте, и появляются бутылки с незнакомой минеральной водой. Маленький француз, который сидит напротив нас в ресторане, озабоченно изучает свой счет в течение нескольких минут, потом поднимает глаза и, встретившись со взглядом Макса, выкрикивает почти истерически:
На пароходе, плывущем по Нилу в Египет, произошло три убийства. Гениальный сыщик, проницательный добряк Эркюль Пуаро, участник этой экскурсии, не может предаваться праздности и тут же приступает к расследованию... Почему, за что, кто убил молодую красавицу богачку? Сколько было убийц? Кто и зачем заменил жемчужные бусы подделкой? Отказываясь от многих версий и отметая превходящие факты, Пуаро с успехом раскрывает загадочное преступление.
Это было ОЧЕНЬ СТРАННОЕ убийство.Убийство, в котором полиция не могла найти попросту НИ-ЧЕ-ГО. Ни мотивов, ни улик, ни подозреваемых, ни даже смысла. Только — множество показывающих разное время часов в комнате, где произошло преступление. Только — слепая хозяйка дома, утверждающая, что не знает убитого, да юная стенографистка, обнаружившая тело неизвестного мужчины…Это было ОЧЕНЬ СТРАННОЕ убийство. Но не менее странным были и методы расследования, за которое взялся молодой частный детектив…
Небогатый, но обаятельный Майкл Роджерс присмотрел себе старинный особняк, который в округе считают проклятым. Но Майкла не пугают людские предрассудки. Он решает, что наилучший способ заполучить особняк — это жениться на богатой Фенелле Гудмен, а потом отделаться от нее...
Десять никак не связанных между собой людей в особняке на уединенном острове... Кто вызвал их сюда таинственным приглашением? Кто убивает их, одного за другим, самыми невероятными способами? Почему все происходящее так тесно переплетено с веселым детским стишком?
В Лондоне совершено убийство. У тела жертвы, Морин Лайон, находят записную книжку. Полиция объявляет по радио, что разыскивается подозреваемый в убийстве: человек в сером пальто, светлом шарфе и фетровой шляпе.В пансионе «Монксуэлл-мэнор», который принадлежит молодой супружеской паре Рэлстонов, начинают собираться гости — Кристофер Рен, миссис Бойл, майор Меткаф и мисс Кейсуэлл. Из-за снегопада они оказываются запертыми в доме и читают в газете об убийстве. Прибывает ещё один гость — мистер Паравичини, чья машина застряла в снегу.
В романе «Час Ноль» расследование очередного «чисто английского убийства», совершенного самым банальным предметом традиционного английского быта — набалдашником от прута каминной решетки — ведет суперинтендент Баттл.
Книга посвящена жизни и деятельности М. М. Литвинова, члена партии с 1898 года, агента «Искры», соратника В. И. Ленина, видного советского дипломата и государственного деятеля. Она является итогом многолетних исследований автора, его работы в советских и зарубежных архивах. В книге приводятся ранее не публиковавшиеся документы, записи бесед автора с советскими дипломатами и партийными деятелями: А. И. Микояном, В. М. Молотовым, И. М. Майским, С. И. Араловым, секретарем В. И. Ленина Л. А. Фотиевой и другими.
В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.
Вашем вниманию предлагается биографический роман о турецком писателе Намык Кемале (1840–1888). Кемаль был одним из организаторов тайного политического общества «новых османов», активным участником конституционного движения в Турции в 1860-70-х гг.Из серии «Жизнь замечательных людей». Иллюстрированное издание 1935 года. Орфография сохранена.Под псевдонимом В. Стамбулов писал Стамбулов (Броун) Виктор Осипович (1891–1955) – писатель, сотрудник посольств СССР в Турции и Франции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Валентина Катаева включены его публицистические произведения разных лет» Это значительно дополненное издание вышедшей в 1962 году книги «Почти дневник». Оно состоит из трех разделов. Первый посвящен ленинской теме; второй содержит дневники, очерки и статьи, написанные начиная с 1920 года и до настоящего времени; третий раздел состоит из литературных портретов общественных и государственных деятелей и известных писателей.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.