Рассказчик: Жизнь Артура Конан Дойла - [4]

При всей своей откровенности эта речь не понизила градус ожидания в зале. После того, как распространилось известие о кончине Конан Дойла, сразу начались горячие пересуды о его возможном возвращении.

Сначала все шло, как принято на панихиде. Друзья и коллеги поднимались, чтобы воздать должное покойному. Звучали церковные гимны и отрывки из Священного Писания. Была зачитана телеграмма от известного физика сэра Оливера Лоджа, разделявшего взгляды Конан Дойла. Он прославлял неколебимую преданность писателя спиритизму, выражал уверенность в том, что «великодушный поборник нашего дела, умудренный новым знанием и опытом, вскоре продолжит свои усилия по ту сторону», и заключал словами: «Sursum corda»[6] — призывал возвыситься духом. Примерно через час традиционная часть мероприятия приблизилась к концу. Джордж Крейз опять подошел к микрофону и, предложив публике встать, попросил провести две минуты в молчании и размышлении. «Тишина была полнейшая, — записал один корреспондент. — Это невозможно забыть».

Когда присутствующие расселись, Крейз снова обратился к собравшимся. «Сегодня, — сказал он, — благодаря нашему усопшему лидеру, внушившему нам бесстрашие, мы проведем дерзкий эксперимент. Среди нас находится лицо, обладающее духовидческим даром. Эта дама попробует прямо с эстрады передать нам свои впечатления. Причина, заставляющая нас колебаться, состоит в том, что из-за огромного количества людей это потребует от нашей ясновидящей чрезвычайно большого напряжения душевных сил. В собрании из десяти тысяч человек медиуму предстоит принять на себя очень тяжелую нагрузку. Сегодня миссис Робертс попытается описать некоторых знакомых, но имейте в виду, что сеанс подобного рода впервые проводится при таком невероятном стечении народа. Вы можете помочь ей своими флюидами, если споете гимн ‘Отверзи очи мои’».

Как только смолкли последние звуки гимна, к краю эстрады подошла нервического вида женщина — миссис Эстелл Робертс, хрупкая, темноволосая, с большими карими глазами. Несколько секунд она молча стояла у микрофона, сжимая руки. За ее трепетной наружностью и робким видом скрывался немалый драматический талант. Она была любимым медиумом Конан Дойла, он неоднократно говорил о ее «месмерическом воздействии».

В одном отношении Джордж Крейз был прав — это и впрямь был «дерзкий эксперимент». Миссис Робертс позвали для установления связи с отлетевшими душами, в том числе и Конан Дойла. Таким образом она должна была постараться обратить скептиков в свою веру. Хотя в 30 году спиритизм был явлением вполне распространенным, сеансы, как правило, проводились в затемненных комнатах и при закрытых дверях. В зависимости от того, что обещал медиум, там можно было увидеть плывущие по воздуху тамбурины, таинственные послания, записанные мелом на грифельной доске, или еще какие-нибудь нематериальные проявления, призванные свидетельствовать о контакте с духами. В ярко освещенном Алберт-Холле летающих тамбуринов ожидать не приходилось. Миссис Робертс должна была просто стоять перед микрофоном и ловить наудачу послания духов прямо из воздуха, переадресовывая их тому или иному из зрителей. Таким образом, доказательством загробного происхождения сообщений могли служить только ее слова.

Ее месмерическое воздействие, так сильно ощущавшееся Конан Дойлом, проявилось не сразу. Поначалу миссис Робертс просто стояла, покачиваясь с носка на пятку. Через некоторое время в зале стало раздаваться нетерпеливое покашливание и шарканье ног. Тут она взялась за дело. Приставив козырьком ладонь ко лбу, как вахтенный матрос, миссис Робертс начала обводить глазами партер, галерею и ложи, задерживая взгляд не столько на лицах, сколько на пустом пространстве над головами. «Здесь всюду очень много духов, — произносит она. — Они толпятся и задевают меня!»

После чего последовал длинный, безостановочный монолог — описание призраков одного за другим, которых только она и может видеть. «Вокруг собралась толпа духов, которым очень хотелось пообщаться с близкими, — напишет она впоследствии. — В течение получаса я с помощью ясновидения переправляла их сообщения отдельным людям, сидевшим в зале».

На самом деле она не только переправляла послания, но заодно и описывала, как выглядят почившие, свойства их характера, манеру речи. И даже одежду. Люди, будто зачарованные, слушали, как она рассказывает о встречах родных и любимых, снова обретших друг друга на том свете, да еще указывает на тех в публике, к кому они обращаются. «Было что-то жутковатое, — писал один журналист, — в том, как каждый из десяти тысяч человек, сидящих в Алберт-Холле, и боится, и уповает, что укажут на него».

Тогда, как и теперь, нет единого мнения касательно того, имеют ли подобные демонстрации происхождение духовидческое или же вполне земное — вроде сообщников, сидящих в зале, или предварительного сбора подробных сведений о тех, с кем предстоит вступить в контакт. Публика Алберт-Холла в немалой степени состояла из людей, сочувствовавших спиритизму; сохранились сведения, что по крайней мере один из получателей спиритического послания был и сам практикующим медиумом. Так что справедливости ради надо сказать, что миссис Робертс обращала обращенных.