Рассказ лектора - [125]
— Взял одно из ребер Адама и закрыл то место плотию.
Футболка выпятилась и пошла складками. Локоть Робина заходил вверх-вниз. Он сосредоточенно наморщил лоб и закусил губу, словно на ощупь искал что-то в мешке. Маленькие колокола начали вызванивать мелодию Биг-Бена: четыре ноты по восходящей, четыре по нисходящей. Звон наполнил комнату. Пол под ногами завибрировал, Нельсон задрожал. Виктория обхватила его руками, помогая устоять.
Часы начали играть вторую половину мелодии, молоток большого колокола пошел вверх, сейчас пробьет первый удар. Сквозь звон колоколов Нельсон с Викторией услышали громкое «хрясь!». Робин скривился и вытащил руку из-под футболки. В ней была изогнутая белая кость.
— Вот, кость от костей моих и плоть от плоти моей, — громко возвестил он под последние четыре ноты и повертел кость в руках. — Она будет называться женою, потому что взята от мужа.
— Он что, правда?… — ошалело пробормотал Нельсон.
— Невозможно, — резко ответила Виктория.
Часы доиграли последние четыре ноты. Молоток большого колокола застыл в зените. Шестерни вращались все быстрее и быстрее. Виктория зажала руками уши, потянув руку Нельсона вверх. Нельсон вжал голову в плечи.
Молоток упал. Робин подбросил кость в воздух, прямо в часовой механизм. Она сразу исчезла в сверкающей бронзовой массе, лязг! — содрогнулся механизм; шестерни упирались одна в другую, не проворачиваясь, маховик вибрировал. Из механизма с шипением посыпались искры; от зубчатых колес потянулись струйки дыма. Тут лязгнуло еще громче, шестерни встали, молоток застыл в дюйме от большого колокола.
Так же резко смолкли последние отзвуки маленьких колоколов. В комнате наступила тишина. Через мгновение Виктория отняла руки от ушей. Нельсон опустил плечи.
— Что происходит? — прошептал он.
— Ш-ш, — зашипела Виктория.
Стрелки показывали полночь. Черный на фоне светлого циферблата, Робин стоял совершенно неподвижно, сцепив руки за спиной. Воцарилась полная тишина. Застывшие часы не издавали ни звука, ветер снаружи утих.
— Эта глупышка, — нарушил молчание Робин, — очень любила притворяться двумя разными людьми сразу[178].
Он вытащил руку из-за спины — пустая; а второй рукой, словно из воздуха, взял фигуру другого человека и выставил на всеобщее обозрение, будто исполняя гавот. Это была Вита, в простых коричневых туфлях и бесформенном коричневом платье. Бесцветная челка свисала почти до глаз.
— Но сейчас это при всем желании невозможно, подумала Алиса, — сказала Вита голосом Робина.
— Погодите, — пробормотала Виктория.
— Ой, — шепнул Нельсон.
— Меня и на одну-то едва-едва хватает! — хором воскликнули Вита с Робином.
Вместе они начали раздеваться. Робин стянул футболку, извиваясь, как стриптизер. Вита скинула туфли, нагнулась, взялась за подол и стащила платье через голову. В полуобмороке, охваченный страхом и раскаянием, Нельсон все же заметил, что на Робине плотный спортивный лифчик, а у Виты грудь совершенно плоская. Более того, под трусами у Виты отчетливо выпирало. Робин вывинтился из лифчика, явив взглядам две маленькие груди, скинул тапочки и вылез из джинсов, обнажив аккуратный треугольничек курчавых волос и бледные половые губы. Что-то длинное и розовое выпало на пол из его джинсов. Вита, которая только что сбросила трусы, оголив болтающийся член, нагнулась и подняла розовый предмет с пола.
— Очень странно, — сказала Вита, поворачивая его и так, и этак. — Впрочем, сегодня все странно.
— Это отрезанный палец, — прошептала Виктория.
— Это мой отрезанный палец! — ахнул Нельсон.
Вита бросила палец через плечо. Они с Робином стояли голые под остановившимся часовым механизмом, одежда кучками лежала у их ног. Робин казался шире в бедрах и уже в плечах, чем при своем появлении, Вита — шире в плечах и уже в бедрах. Даже обнажившись, они не прекратили взаимную реконструкцию. Вита подняла обе руки в жесте, который Нельсон видел, наверное, сотни раз, — но, вместо того чтобы поправить прическу, сняла шапку волос и протянула Робину, а Робин отлепил усы с бородкой и протянул Вите.
Нельсон застонал и оперся Виктории на плечо. Ему хотелось лечь.
— Очень умно! — выкрикнула Виктория. — Намек понят! — Она переступила с ноги на ногу под тяжестью Нельсона, пытаясь перераспределить его вес.
Однако Вита и Робин, не обращая на них внимания, продолжали свою живую картину.
— А тот, кто не сумеет прожить жизнь должным образом, — сказал Робин, прилаживая себе на голову Витины волосы, — во втором рождении сменит свою природу на женскую[179].
Пока он говорил, Вита прилепила себе усы и бородку. Теперь, по крайней мере внешне, Вита стала Робином, Робин — Витой. Нельсон подумал, не бредит ли он. Может быть, все это ему померещилось. Может быть, они просто поменялись местами.
Новый Робин подергал себя за член, как за ручку двери.
— До пояса они — богов наследье, а ниже — дьяволу принадлежат. — Он дернул сильнее. — Там ад! Там мрак! Там серный дух! Там бездна! — кричал он, дергая все яростнее. — Жар, пламя, зловонье, разрушенье! Фу, фу, фу, брр![180]
— Господи! — ахнул Нельсон, думая о боли.
С треском, словно оторвали липучку, Робин вырвал из паха яички и пенис.
Повести, вошедшие в этот сборник, – три изысканные пародии одновременно на жанры «университетского детектива» и «университетского триллера», «черной мистики», «психологического реализма» и… список можно продолжать до бесконечности!Кошка при помощи «кошачьего психоаналитика» раскрывает весьма гнусную интригу…Неудачливый антрополог отправляется в отпуск – а попадает в ситуацию, достойную Лавкрафта и Кроули…Таинственные руны приносят смерть и ужас в семью… блестящей специалистки по древней истории…Описать это – невозможно.Читать это – наслаждение!
Повести, вошедшие в этот сборник, – три изысканные пародии одновременно на жанры «университетского детектива» и «университетского триллера», «черной мистики», «психологического реализма» и… список можно продолжать до бесконечности!Кошка при помощи «кошачьего психоаналитика» раскрывает весьма гнусную интригу…Неудачливый антрополог отправляется в отпуск – а попадает в ситуацию, достойную Лавкрафта и Кроули…Таинственные руны приносят смерть и ужас в семью… блестящей специалистки по древней истории…Описать это – невозможно.Читать это – наслаждение!
Повести, вошедшие в этот сборник, – три изысканные пародии одновременно на жанры «университетского детектива» и «университетского триллера», «черной мистики», «психологического реализма» и… список можно продолжать до бесконечности!Кошка при помощи «кошачьего психоаналитика» раскрывает весьма гнусную интригу…Неудачливый антрополог отправляется в отпуск – а попадает в ситуацию, достойную Лавкрафта и Кроули…Таинственные руны приносят смерть и ужас в семью… блестящей специалистки по древней истории…Описать это – невозможно.Читать это – наслаждение!
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!