Распыление. Дело о Бабе-яге - [21]

— Так это же…

— Правильно. Может, где-то еще и сохранилась крошечная партия оригинала, но, смею тебя заверить, друг мой: за бутылку "Курвуазье" семьдесят третьего года можно купить этот городишко вместе с потрохами, то бишь, с жителями. — учитель, отобрав у меня бокал, сделал маленький глоточек. — И какой отсюда следует вывод?

— Волшебство?

— Разумеется. Сидит на заводе господина Дуриняна маг с хорошим воображением, делает глоток оригинала, затем нюхает Пыльцу, и — вуаля.

— Сразу в бутылках.

— Именно! — начальник пружинисто вскочил и хищно прошелся по комнате. — Так что мы, друг ситный, нынче не старший оперуполномоченный майор Базиль М'бвеле со стажером, а Великий Заклинатель, Проводник в Другие Миры, унган Вася Лумумба. С ассистентом.

— И что изменилось? — опешил я. — Мы же, вроде как, они и есть… — учитель закатил глаза.

— Врать нужно, по возможности, только правду, падаван. Иначе спалишся.

…поднял меня среди ночи и велел лететь ко входу в гостиницу. Сунув ноги в штаны, натянув рубаху и прихватив ботинки, я полетел. С учителем, когда он в таком состоянии, лучше не спорить.

На улице ждало такси.

По дороге Лумумба объяснил, что во сне, вдруг, ощутил такой ужас, пустоту и отчаяние, что вкушать отдых далее сделалось абсолютно невозможным. Поднявшись, он тут же погадал на крокодильих зубах — я, впрочем, давно подозреваю, что были это клыки, выдранные у обыкновенного дикого кабана, но не суть… Зубы указали, что опасность исходит от холодных кожистых существ, одновременно как бы огненных.

Вспомнив о Матери Драконов, учитель тут же бросился поднимать меня и управляющего, которому приказал найти любой транспорт, способный доставить нас за город в самые кратчайшие сроки.

В городе царила паника. Над ближним лесом полыхало зарево, и половина населения уже торчала на крышах, возбужденная и напуганная взрывами. Никто еще ничего не понимал, но слух о драконах успел просочиться.

Тем более, что в город, под защиту стен, с окрестных деревень стекался народ. Дороги заполонили цыганские кибитки, запряженные белоглазыми, в пене, лошадьми, телеги с медлительными волами и крестьяне, нагруженные детьми, клетками с курами, корзинами с гусями и мешками с визжащими поросятами.

Водила воняющего самогоном тарантаса сообщил, что слышал от свояченика, а тот — от оружейника из слободки, что это — точно драконы. Мало того, воевать драконов отправилась целая армия, потому как скупили они большую часть слободского боеприпаса. За поимку живого дракона Шаробайка сулил сокровища, якобы хранимые Матерью в сундуках… Кому и зачем мог понадобиться живой дракон, таксист, назвавшийся Мамедом, не знал, но думал, что употребить в дело такую скотину очень даже полезно: вместо огнемета, например. На страх агрессору. На вопрос, какому именно агрессору, и как он собирается управлять крылатой тварью, водитель, дергая небритым подбородком и шевеля горбатым, с торчащими из него черными волосами носом, процедил презрительно: — знаем, каких… Расплодилось пыльцеедов — нормальным людям житья нет. То файерболы взрывают, то динозавры по огородам, как у себя дома, шастают. Весь, почитай, урожай капусты потоптали… Спустить на них всех дракона — пусть-ка на этом свете адской сковородки отведают.

Проколов в собственной логике он не видел.

К месту побоища Мамед подъезжать категорически отказался. Остановил машину у реки, километрах в трех, и — ни в какую. Тарантас, мол, нэ его, а казэнный, взятый в арэнду. И, ежели дракон его подпалит, возмещать придется из своего кармана.

Три километра многовато, сказал учитель. Можем не успеть. И протянул водиле десятку. Водитель десятку взял, но предупредил: — Если что — пеняйтэ на сэбя. Лумумба пенять согласился, и мы поехали дальше.

А потом из леса, как вражеская субмарина из пограничных вод, поднялся дракон. От морды до хвоста было в нем метров двадцать — у меня аж дух захватило. Размахом крыльев он свободно покрывал площадь футбольного поля… Пыхнув огнем, тварь подожгла лес и вновь скрылась за пылающими стволами.

В этот же миг грохнуло так, что заложило уши, и дракона, как жареную курицу, подбросило над деревьями. Нас тоже подбросило, одна покрышка лопнула, тарантас ухнул в канаву и перевернулся.

С Мамедом случилась истерика. Утратив дар человеческой речи, он рычал, плевался, как павиан, и хватал попеременно то меня, то Лумумбу за грудки. Учитель не глядя протянул таксисту увесистый кошелек, и пошел вперед, не отрывая взгляда от деревьев, за которыми скрылся дракон.

Я пошел за ним, пытаясь высмотреть безопасный путь — вокруг начинался капитальный пожар. А потом я увидел Мать Драконов. Она парила над лесом, и её длинные белые волосы клубились в горячем, поднимающемся от земли воздухе, как облако.

— Скорее! — завопил наставник и рванул к ней, прямо через тлеющий подлесок.

Слава богу, мы с Лумумбой успели принять по дозе, так что оба были на пике формы. Это нас и спасло.

Волна эйфории как раз схлынула, оставив холодное ощущение магущества. В Академии курсантов специально тренировали справляться с чувством восторга. Даже использовали отрицательное подкрепление, чтобы не возникало соблазна вмазаться просто так.