Расплата за гордость - [33]

– И я не знаю, где он сейчас, – закончила она честно.

– Что случилось? Ты была слишком жестокой по отношению к бедному мальчику?

– Я? Жестокой?

– Ты не играешь в женские игры, – сказал ей Адриано и отвел волосы от ее лица. – А мужчинам нравятся женщины, которые играют в женские игры.

– Ты имеешь в виду, когда они хлопают ресницами и притворяются беспомощными даже тогда, когда у них нервы из стали?

– Что-то вроде этого.

Он не ожидал, что разговор продлится так долго. Женщины, по крайней мере те женщины, с которыми он встречался, всегда предпочитали следовать за ним. А продолжительные разговоры никогда не были в его вкусе. Но разве он не знал, что эта женщина была единственной в своем роде? Он даже забыл, как ему раньше нравилось просто разговаривать с ней.

– Также… – Он посмотрел на ее мешковатый свитер и застиранные джинсы… – им больше нравятся более… женственно одетые женщины.

Он знал, что это высказывание ее заденет и она перейдет в наступление.

– Спасибо большое за помощь, Адриано. Ты только что объяснил мне, почему я не нашла идеального мужчину. Я не так одеваюсь. И я полагаю, что все девушки, которые были эпизодами в твоей грустной-грустной личной жизни, одевались иначе?

Понимает ли он, что во время этого разговора они ведут себя, как двое любовников? – спросила она себя. Дразнящее выражение его глаз придавало каждому его слову совсем другую, волнующую интонацию, которая заставляла каждый нерв ее тела петь от ликования.

– Да, иначе, – согласился он.

– И в чем состоял их изысканный вкус? – спросила уязвленная Фиона.

– Как обычно. Маленькие облегающие платья с низким вырезом и очень высокие каблуки.

Он внезапно подумал, что ни одна из них не стоила и мизинца женщины, которая сидит рядом с ним, несмотря на одежду, которая скрывала ее формы, и отсутствие косметики. Мысль о тяжелых грудях, скрытых за свободно сидящим джемпером, возбуждала его больше, чем все облегающие платья и низкие вырезы. Он предвкушал момент, когда снимет с нее толстый слой одежды и обнажит ее прекрасное тело.

Фиона хотела спросить его, почему он хочет заняться любовью с ней, если ему так нравятся пышные женщины в облегающих одеждах. Но она слишком боялась услышать ответ на свой вопрос. Правда была перед носом: Адриано просто хотел стереть пыль со старых воспоминаний и доказать им обоим, что она будет принадлежать ему, стоит ему только захотеть. Ничего большего он не желал.

– Но на самом деле, – протянул Адриано, искренне наслаждаясь ее обиженным видом, – мне гораздо больше нравится кое-что еще, помимо облегающей одежды на женщине…

– И что это? Не то чтобы мне очень интересно…

– Никакой одежды на женщине.

Каждое слово еще более повышало напряжение в электрическом поле между ними.

– Никакой одежды на женщине, находящейся на природе, среди деревьев и полей…

Игра была закончена, и, знала она об этом или нет, ловушка захлопнулась, она не убежит.

– Запах теплого солнца на обнаженном теле и прикосновение травы к коже…

По ее телу пробежала теплая волна, когда ее воображение отправилось в неуправляемый полет. Здравый смысл кричал ей в уши, что надо бежать как можно быстрее, но Фиона не могла пошевелить и пальцем. Она могла лишь смотреть, как он преодолевает оставшееся расстояние между ними, чтобы покрыть ее губы поцелуями.

Его голод заставил ее откинуться назад, пока она не легла на траву. Его тело лежало на ее теле, пока он исследовал своим языком теплоту ее рта с нетерпением, которое не уступало ее нетерпению. Ее спина прогнулась от удовольствия, когда он начал целовать ее в ухо и шею.

– Ты хочешь этого, дорогая? – хрипло прошептал он. – Потому что, если ты не хочешь, тебе лучше сказать мне об этом сейчас. Перед тем, как мы пройдем точку невозвращения.

– Да, – задыхаясь, прошептала Фиона. – Нет. О, я не знаю, Адриано.

Он остановился и смотрел в ее глаза, пока она не задрожала.

– Скажи мне, – резко потребовал он.

Адриано провел большим пальцем по одной из бровей Фионы. Она поймала его ладонь и поцеловала ее.

– Да, – сказала она медленно. – Я хочу тебя, я хочу этого.

И она точно знала, что значит это: занятие любовью, ни больше ни меньше.

– И я хочу, чтобы ты говорила это, – сказал ей Адриано сипло. – Я хочу услышать, как ты стонешь от удовольствия. Я хочу почувствовать, как ты дрожишь в моих объятиях, Фиона.

Балансируя на одном локте, он начал расстегивать рубашку другой рукой. Его пальцы дрожали. Наконец рубашка была расстегнута, и Фиона обняла его под ней, с радостью ощущая обнаженный торс под своими руками. У нее было чувство, что она вернулась туда, где было ее место. Она приспустила рубашку с его плеч, наслаждаясь видом его загорелой кожи, пока он одним движением не вернул ее обратно.

– Это нечестно, – прошептал он с хитрым огоньком в глазах.

Этот огонек заставил ее покраснеть как девственницу, а не как женщину, которая столько раз лежала в его объятиях.

– Что нечестно? – спросила она в ответ с дразнящей улыбкой.

Фиона приподнялась, чтобы лизнуть его в губы кончиком языка, и улыбнулась, услышав его тихий стон.

– Нечестно, что я исполняю стриптиз, в то время как ты остаешься одетой, подобно девице пуританской эпохи.