Расплата - [5]

— Человек, которого убили, либо из Будапешта, либо не так давно побывал там. Кроме этого у него в карманах ничего не оказалось.

— Мы, пожалуй, отправимся к месту происшествия, сфотографируем его, подготовим план местности.

— Возьмите мой вездеход, — посоветовал Иванич. — ваши «варшавы» вряд ли пройдут там.

Шухайда и его спутники убыли в сопровождении Гача, … Смеркалось. Косые лучи заходящего солнца пробивались сквозь стекло, высвечивали красноватый четырехугольник на противоположной стене. Когда Хорват приподнял отяжелевшую от дум голову, перед ним, вытянувшись, стоял улыбающийся Гач.

— Утомился, шеф! Они тоже. Показал я им болото. Как раз чистятся вон там, на улице, а потом зайдут к тебе.

Ввалился раскрасневшийся Шухайда:

— Ну и местечко — нечего сказать. Слушай, Пали, как ты здесь держишься? Ты же городской человек, парень с головой, зачем же ты себя заживо хоронишь? А сейчас еще и комары: заели, пока доехали назад.

— Бывает, — с улыбкой покачал головой Хорват. — Удалось что-нибудь установить?

— А! — Шухайда махнул рукой. — Дело, похоже, сложнее, чем я сначала думал. Запросил сверху несколько данных, но уверен, что пострадавший — неоднократно судимый и разыскиваемый преступник. Кажется, я где-то видел его фотографию. Голову ему, скорее всего, размозжил проводник или спутник. Думаю, земля начала гореть у них под ногами, поэтому хотели уйти.

— Это мог быть только местный житель, — убежденно произнес Хорват.

— С чего ты взял?

— Нездешний вряд ли осмелится пойти по болоту и уж ни в коем случае не доберется до того места, где мы обнаружили труп.

Шухайда пожал плечами: может быть, им просто повезло, что болото их пропустило. Вошел молодой полицейский с листом бумаги и положил его перед Шухайдой.

— Я же говорил: Михай Балинт. Тридцать шесть лет, блондин, глаза голубые. Рост — сто восемьдесят шесть сантиметров. Особые приметы… Хотел бы я встретить его живым. Висела на нем парочка грязных дел. Но тот, кто его прикончил, тоже не простак. Нужно обыскать деревню. Каждый дом, каждый сарай.

На том и порешили. Немного погодя легковушка уже мчалась к деревне.

Хорват откинулся на удобном сиденье «варшавы». Машину потряхивало, из-под колес поднималась пыль, стучали по днищу камешки, выбиваемые из дороги. Шофер ругался сквозь зубы, проклиная путь. Машина еще новая — жалко губить. Хорошо, что деревня уже недалеко.

На противоположном конце селения виднелась гряда холмов, синевших в сумеречном свете. Над домами кружилась пыль, поднимались стаи голубей. Машины остановились перед зданием сельсовета. Гости прошли по длинному темному коридору. Чуть приоткрыта дверь в комнату председателя. Шухайда вошел первым, за ним — Хорват и Осоль.

— Наконец-то! — Майор Капитань приподнялся с одного из удобных кресел. На столе перед ним — кофейная чашка, сложенная карта и ворох отпечатанных на машинке листов бумаги.

— Пришлось съездить на проклятое болото, — вздохнул Шухайда. — Как средневековье — точная копия.

— Хотите кофе? Вы, наверное, устали, — суетился крупный, представительный Вилмош Хоффман — председатель сельсовета.

Майор протянул Шухайде лист бумаги, где было донесение о проверке железнодорожной станции и трехчасового автобуса. Автобусом прибыло шестнадцать человек и одиннадцать уехало. Приехавшие — школьники и учительница, а из отбывших все находятся вне подозрения: во-первых, потому что женщины, а во-вторых, потому что… Между семнадцатью и восемнадцатью тридцатью два взвода школы сержантского состава прочесали деревню. В трех домах — гости. У Мороцеков — родственники из областного центра. У Шефферов проводят каникулы два студента из Будапешта. А к Вольфам приехал молодой человек, тоже пештский. Ухаживает за Марикой Вольф.

— Кто еще? — Шухайда почти лежал в удобном кресле, с наслаждением потягивая из чашки кофе.

— Разве этого недостаточно? — улыбнулся довольный Капитань. — Приняты все меры, а курсанты школы сержантского состава заслужили самую высокую похвалу.

— Адрес, — потребовал Шухайда.

— Чей адрес?

— Вольфов! — Шухайда достал ручку, блокнот.

— Улица Кошута, семнадцать. Но… Поверьте, все они не вызывают никаких подозрений, — сообщил Хоффман, Взволнованный происходящим, он тяжело дышал, словно его мучила астма.

— Вот еще несколько имен. — Майор Капитань протянул лист бумаги. — Возможно, Шандор Осоль скажет о них что-нибудь.

Осоль выудил из кармана очки в металлической оправе, не торопясь, протер их.

Во-первых, живет у нас Йожеф Чирек. Малый, что называется, «с приветом». В прошлом капитан альпийских стрелков. В начале сорок четвертого получил тяжелое ранение в Карпатах. Был контужен Живет один. Вряд ли у него остались связи с Будапештом… Хозяйствует на семи холдах (Xолд — мера земельной площади, приблизительно 0, 6 га.) своей земли — все, что досталось ему в наследство.

— Дальше! — Генрих Шмидек. С сорок пятого по сорок седьмой год был некоронованным королем контрабандистов. Потем задержали. Отсидел три с половиной года. За это время его бросила жена и много позже, после освобождения, вернулась с двумя детьми. Скорее всего, этот развод был фикцией. И направлен был на сохранение состояния. В ноябре-декабре прошлого года Шмидек активизировался, но у нас нет доказательств. Его приятели — Гал Ёо и Фаркаш Имеч.