«Раскопанная Библия». Новый взгляд археологии - [124]

Исследование природы кочевого скотоводства предположило, что старые представления о постепенном преобразовании древних израильтян из кочевников на крестьян должны быть перевёрнуты вверх дном. С антропологической точки зрения израильские скотоводы и ханаанские крестьяне принадлежали к одной и той же экономической системе. Если бы не было существенного перемещения населения, её источником могли быть только заселённые районы, и это преобразование было бы, по словам историка Джона Люка, «к степи и пустыне, а не из пустыни к посевам».

Потом Джордж Менденхолл, смелый библейский учёный из Университета Мичигана, с одинаковым презрением отверг как иммиграционную, так и завоевательную теорию израильского заселения. На протяжении многих лет Менденхолл был гласом вопиющего в пустыне библеистики, утверждая, что появление израильской религии и племенной конфедерации можно объяснить только на основе внутреннего общественного развития Ханаана в позднем бронзовом веке. Ещё в 1947 году он пересмотрел свидетельства писем из Тель-эль-Амарна и был одним из первых, кто пришёл к выводу, что Апиру, которые некоторыми учёные были идентифицированы как евреи, были вовсе не этнической группой, а вполне определённым социальным классом.

Менденхолл утверждал, что города-государства Ханаана эпохи поздней бронзы были организованы в очень стратифицированные общества, с царём или мэром на вершине пирамиды, князьями, чиновниками двора, и колесничими воинами сразу под ней, и сельскими крестьянами в её основе. Апиру, по-видимому, были вне этой модели организации и они, похоже, угрожали общественному порядку в целом ряде направлений. Менденхолл и другие отметили, что Апиру, хотя первоначально и вели оседлый образ жизни, ушли из системы городов и сёл, иногда для службы в качестве наёмников за более высокую плату. А когда эта работа не предвиделась, некоторые Апиру активно поощряли крестьян к восстанию.

Обстановкой для таких социальных волнений, утверждал Менденхолл, был конфликт не между кочевниками и оседлым населением, а между сельским населением и правителями городов-государств. Письма из Тель-эль-Амарна свидетельствуют о нужде и всё более обременительных взысканиях царями и их египетскими хозяевами продуктов сельского хозяйства и скотоводства. Не удивительно, что Апиру имели большой успех в разжигании недовольства крестьян и что многие ханаанские города были разрушены в то время. Ханаанские города поздней бронзы были не более чем административные центры региональных феодальных режимов. Их уничтожение было не только военной победой. Это было также эффективным уничтожением экономической системы, которую поддерживал город.

И материалы из Амарны, и библейские события представляют собой те же политические процессы, – написал Менденхолл в 1970 году, – а именно, уход, не физический и географический, а политический и субъективный, больших групп населения от любых обязательств существующим политическим режимам и, следовательно, отказ от какой-либо защиты от этих источников. Другими словами, не было статистически важного вторжения в Палестину в начале системы двенадцати колен Израиля. Не было никакого радикального перемещения населения, не было геноцида, не было крупномасштабного изгнания населения, только царских администраторов (по необходимости!). Таким образом, не было настоящего завоевания Палестины в том смысле, в котором мы его, как правило, понимаем. Вместо этого, случившееся можно назвать (с точки зрения светского историка, которого интересуют только социально-политические процессы) восстанием крестьян против сети взаимосвязанных ханаанских городов-государств.

В основе теории крестьянского восстания был романтическое объяснение того, как началась религия израильтян. Менденхолл утверждал, что Апиру и их крестьянские сторонники никогда не смогли бы объединиться и преодолеть ханаанское феодальное господство без убедительной идеологии. И он считал, что их идеология — поклонение единому, трансцендентному Богу Яхве — была блестящим ответом на религию ханаанских царей. Вместо того, чтобы полагаться на пантеон божеств и сложные ритуалы плодородия (которые могли исполняться только царём и его официальным жречеством), новое религиозное движение возложило свою веру на единого Бога, который основал эгалитарные законы общественного поведения и общался с ними напрямую, к каждому члену сообщества. Поэтому власть царей над народом была фактически нарушена распространением новой веры. И для сторонников теории крестьянского восстания подлинное завоевание израильтян было выполнено — без вторжения или иммиграции – когда большое количество ханаанских крестьян свергли своих хозяев и стали «израильтянами».

В 1979 году Норман К. Готвальд, другой американский библеист, в своей книге «Племена Яхве» принял и расширил теории Менденхолла. Но он также пошёл ещё дальше, он прямо в лоб атаковал археологические свидетельства. В то время как Менденхолл просто отклонил все разговоры о заселении полукочевниками нагорья и окраин пустыни, Готвальд считал, что эти селения были, по сути, израильскими. Но он сделал это определение по совершенно другим причинам. Он предположил, что отдалённые рубежи и лесные районы были, естественно, привлекательными для членов движения за независимость, которые бежали из более густонаселённых (и более тщательно контролируемых) равнин и долин, чтобы вести новый образ жизни. Готвальд предполагал, что их поселение в этом скалистом и слабо орошаемом регионе стало возможным в первую очередь благодаря технологическим разработкам: железным инструментам для рубки резервуаров в скале, и водонепроницаемой глине для герметизации стен резервуаров и террасирования холмистых склонов.