Раскол дома - [79]
– Нет, уходи.
Слова прозвучали не как крик, а скорее как всхлипывание, в котором слышался ужас. Джек шлепнул рукой по выключателю и при свете сказал:
– Это я, твой отец.
Поздно. Тим, спотыкаясь, бросился к лестнице.
– Подожди, сынок!
Джек догнал его и выхватил у него ключи, а потом крепко, медвежьей хваткой, прижал к себе. Тим продолжал сопротивляться. Джек подтащил его к двери, нашел нужный ключ, открыл дверь и втянул внутрь, захлопнув дверь ногой. От затхлой вони он закашлялся. Темнота в комнате поглотила их. Тим вырвался. Послышался стук упавшего стула или чего-то в этом роде. Джек нащупал выключатель и зажег свет. Постель, застланная несвежим бельем, была не убрана, маленькая раковина до отказа набита грязной посудой. На сушилке стояли тарелки с недоеденной пищей вперемешку с окурками. Тим опустился на кровать. Джек подтащил к себе плетеное кресло, подаренное Тиму в тот день, когда они с Грейс помогали сыну с переездом. Джек поставил его напротив кровати, но, подумав, пересел на кровать рядом с сыном и снова обнял его.
– Это твой отец, мой мальчик. Всего лишь я. Что с тобой произошло?
Ответа не было. Наступило молчание, и Джек почувствовал, как Тим начинает трястись все сильнее, и он крепче обнимал сына.
– Это твой отец. Я здесь. Я всегда был и буду с тобой.
Тим зарыдал. Из груди его вырывались громкие, хриплые звуки, и Джек стал раскачивать его.
– Мальчик мой, что с тобой стряслось?
Наконец рыдания затихли, и Тим, выпрямившись, стал шарить в кармане.
– Пусти, отец. Мне нужно взять носовой платок, и я не могу дышать.
Он попытался засмеяться, но вместо этого послышалось карканье, непонятное ему самому. Джек вытащил свой собственный носовой платок, идеально чистый, и протянул Тиму.
– Я не знал, что ты приезжал помочь со Скакуном, Тим. Брайди только теперь рассказала нам. Она не хотела, чтобы нам было больно. Я должен был…
Тим улыбнулся, засовывая платок в карман.
– Брайди, благослови ее господь, сама по себе – настоящий воин. Это хорошо, что она о вас заботится, я бы сам это делал. Должен был делать. Я постираю платок и пришлю его тебе, поскольку вряд ли меня ждут с нетерпением.
– Тебя всегда ждут с нетерпением.
Джек не упомянул о том, что Тим ударил Брайди. Лучше подождать. Сын сидел измученный, худой, небритый. Как он удерживается на работе? И не потерял ли он ее? Что, черт побери, случилось? Это все проклятая Милли? Господи, с каким удовольствием он бы ей врезал.
И наконец все вышло наружу: его вера в фашизм как способ поднять страну, растущий антисемитизм в Германии и на митингах в Хоутоне, на который он не обращал внимания, считая, что с побочными последствиями можно будет справиться, после того как все встанет на свои места.
– Но это оправдание, папа. Я просто не хотел думать об этом, старик. Почему я ничего не понимал?
И Тим продолжал говорить. Он описал свою последнюю поездку в Берлин, рассказал о том, как его избивали, о камере, куда его бросили, о смерти Отто, о своем страхе, нет, об ужасе. И наконец, о том, что полностью осознал, что, когда в государстве нет демократии и отсутствует закон, – это зло, поэтому он больше не считает себя фашистом. Под конец он признался:
– У меня кошмары. Чертовски глупо, но это так. Если я засну, мне будут сниться жуткие сны, поэтому я стараюсь не засыпать. Я остаюсь бодрствовать, но тогда я начинаю слышать те самые звуки, чувствовать те самые запахи. Я зверски устал, и мне все время требуется выпивка. Только спиртное заглушает кошмары. На работе я уже получил предупреждение и понимаю их.
Джек на секунду задумался, а потом сказал:
– У меня тоже были кошмары после войны. Да они у многих были. Они ослабеют и в конце концов исчезнут, если рассказать о них кому-то и набраться терпения. В плену меня били, заперли в камеру в соляной шахте. Это мне запомнилось больше всего: ужас одиночества, тревога за моих людей, потому что, если я буду продолжать сопротивляться, моим марра тоже усилят наказание. Ответ на это я так и не нашел…
Он углубился в воспоминания, хотя лучше бы он этого не делал, потому что знал, что ночью все это ему снова приснится.
– Не было у них законов, у врагов. Ни в этой проклятой соляной шахте, ни в их других шахтах. Поэтому я очень хорошо понимаю, о чем ты говоришь.
Тим теперь смотрел на него.
– Я знал, что ты поймешь.
Джек сказал:
– Там, внизу, – письмо от матери?
Это был вопрос. Где-то тикали часы. Или это капает вода из крана? Джек оглянулся. На полке камина стояли часы, а рядом он увидел фотографию, где Тиму десять лет, а рядом с ним Брайди и Джеймс. Рядом были другие фотографии – Тим вместе с Джеком и Грейси, Тим с Мартом, Джеком, Чарли и Обероном после дня, проведенного на скачках. Фото Милли или Хейне отсутствовали.
– Моя мать – это мама.
Тим старался оторвать заусенец у ногтя большого пальца. Ноготь был обведен черной каймой. Вообще все ногти были грязными. Джек прикрыл ладонью пальцы сына и долго не отнимал руку. Так он делал, когда Тим был маленьким. Джек положил рядом другую руку.
– Это так, сынок, и всегда будет ею.
Облегчение у него в душе росло. А сын начал рассказывать, как некоторое время назад ему потребовалось найти письмо, которое, по словам Милли, было подложным. Речь шла об украденном серебре. Он добавил, что семья, вероятно, знала о том, что Брайди застала его в кабинете отца, когда он рылся в бумагах, и что она пыталась ему помочь. Джек покачал головой:
Эви Форбс предана своей семье. Все мужчины в ней – шахтеры. Она с детства привыкла видеть страдания людей рабочего поселка: несчастные случаи и гибель близких, жестокость и несправедливость начальников. Она чувствует себя спасительницей семьи, когда устраивается работать в Истерли Холл – поместье лорда Брамптона, хозяина шахт. В господском доме Эми сразу же сталкивается с пренебрежением и тиранией хозяев, ленью, предательством и наглостью других слуг. Однако с помощью друзей, любви и собственного таланта она смело идет вперед, к своей цели – выйти «из-под лестницы». Но в жизнь вмешивается война.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
Одна из самых загадочных личностей в мировой истории — римский император Гай Цезарь Германии по прозвищу Калигула. Кто он — безумец или хитрец, тиран или жертва, самозванец или единственный законный наследник великого Августа? Мальчик, родившийся в военном лагере, рано осиротел и возмужал в неволе. Все его близкие и родные были убиты по приказу императора Тиберия. Когда же он сам стал императором, он познал интриги и коварство сенаторов, предательство и жадность преторианцев, непонимание народа. Утешением молодого императора остаются лишь любовь и мечты…
Действие исторической повести М. Гараза происходит во II веке нашей эры в междуречье нынешних Снрета и Днестра. Автор рассказывает о полной тревог и опасностей жизни гетов и даков — далеких предков молдаван, о том, как мужественно сопротивлялись они римским завоевателям, как сеяли хлеб и пасли овец, любили и растили детей.
2010 год был годом 65-летия победы Советского Союза в Великой Отечественной войне и стран антигитлеровской коалиции во Второй мировой. В 2011 году нам предстоит другая дата – скорбная: 70-летие начала Великой Отечественной. Советский Союз внёс главный вклад в разгром гитлеровской Германии, заплатив за это страшную цену. Но в так называемую «демократическую» эпоху события Великой Отечественной и Второй мировой войн, роль в них СССР стали предметом бессовестных спекуляций в политических, околонаучных и научных кругах.
В однотомник известного ленинградского прозаика вошли повести «Питерская окраина», «Емельяновы», «Он же Григорий Иванович».
Основная тема творчества Юрия Когинова — человек и его гражданский долг. В новом произведении «Недаром вышел рано» писатель исследует судьбу яркую, но рано оборвавшуюся и потому малоизвестную. За двадцать девять лет жизни Игнатий Фокин успел юношей принять участие в событиях первой русской революции, в годы мировой войны стать одним из членов Петербургского комитета и Русского бюро ЦК большевистской партии, в период Октября как член Московского областного бюро РСДРП (б) возглавить пролетариат Брянского промышленного района. Деятельность героя повести была связана с Л.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.