Раскол дома - [114]
На следующей неделе они уже гоняли Мариголд и Терри по полям и лугам, стряхивая с себя зимнюю неподвижность. В этот раз они не говорили, только слушали дыхание лошадей и стук их копыт, скрип кожаных седел, а на обратном пути началась настоящая гонка. Джеймс издал клич краснокожего индейца, как он делал в прежние времена, отбросив голову назад и смеясь, потому что он был впереди, а потом он сдержал свою лошадь, и они рысью вместе проскакали до конюшен.
На следующий день они вышли на прогулку с инвалидами, которые уже были готовы «выйти в дикую природу», как говорил Дэвид. Он тоже приехал, сидя в двойном седле с Эстреллой за его спиной. Клайв шел рядом. Неподалеку от ампутантов постоянно находились Молодой Стэн, Кевин и Гарри.
Наконец 10 марта доктор Гербер выписал Джеймса. Ему предстояло вернуться на тренировочную базу. Проводить его собралась вся семья. Тетя Вер крепко прижала его к себе и сказала, чтобы теперь он старался быть осторожнее, и смахнула воображаемую пушинку с его голубой формы. Отец Джеймса бросил его сумку в багажник и сел в пассажирское кресло. Дядя Джек сказал:
– Ты смельчак, Ричард. Твой парень водит, как дьявол.
Он обнял Джеймса, а тот пригрозил, что выбьет ему фары, если он еще раз посмеет очернять его стиль вождения. Дядя Джек взлохматил ему волосы. Грейси покачала головой:
– Оставь парня, Джек.
Она поцеловала Джеймса и стерла помаду с его щеки.
Он обнял миссис Мур. Каждый раз, когда он уезжал, признавался Джеймс Брайди, он боялся, что видит ее или мистера Харви в последний раз. Мистер Харви протянул ему руку, но Джек в ответ обнял его и так стиснул, что у старика чуть кости не затрещали. Эви и Оберон тоже обнимали его, и Гарри с Энни тоже. Брайди почувствовала, как ее кольнул страх. А если он больше не вернется домой? Вместе с Брайди он направился к машине. Она приготовила ему корзинку с безе, чтобы он мог угостить товарищей. Джеймс поставил корзинку на заднее сиденье. Они смотрели друг на друга, потом он крепко прижал ее к себе и произнес, целуя ее волосы:
– Береги себя, девочка моя. Я знаю, что ты не чувствуешь того, что чувствую я, но где-то там, в глубине, я по-прежнему люблю тебя так, как любил, когда мы были ребятишками. Мы трое – ты, Тим и я – стержень моей жизни, и пока мы живы, все будет в порядке. Он лучше всех, поверь. И помни об этом. Не смотри на очевидное, загляни глубже. Я заглянул.
Он отпустил ее и повторил:
– Со мной все будет хорошо, Брайди, пока мы трое есть друг у друга. Верь ему, Брайди. Он попросил меня об этом, и я поверил ему.
И они уехали.
Джеймс слушал, как отец сыпал советами по поводу вождения в Истоне, как это всегда происходило во время езды по городу, и вспоминал Брайди в своих объятиях. Он тосковал по ней, но все, что он сказал, было правдой. Вслух он произнес:
– Мне нужны все трое.
Отец сказал:
– Осторожнее заворачивай за угол. Что ты сказал?
Джеймс вздохнул.
– Ничего, папа, и да, я знаю, что здесь угол. Ты не хочешь записаться в РАФ и летать со мной в самолете? Я ведь могу налететь на облако.
Отец напрягся перед перекрестком.
– Все хорошо, папа, я знаю, что впереди перекресток, – пробормотал Джеймс, прежде чем отец успел что-нибудь сказать. Хорошо бы было, если бы Брайди прислушалась к тому, что он ей только что сказал. Интересно, что подумают ребята, когда увидят вязальную спицу у него в ранце? Но он возьмет ее с собой, а миссис Мур найдет себе другую. Ему так нужно помнить доброту Брайди, ее смех. Он не хотел забыть, как они сумели найти обратный путь друг к другу.
Глава 31
Пятнадцатого марта Гитлер в нарушение Мюнхенского соглашения ввел войска и начал оккупацию оставшейся территории Чехословакии. В Истерли Холле и по всей стране прозвучал один и тот же вопрос: это война?
Тридцать первого марта Великобритания выступила с заявлением, в котором она гарантировала независимость Польши.
В первые же выходные после этого заявления Тим сел на ночной поезд в Лондон, чтобы присутствовать на обеде с сэром Энтони, леди Маргарет и Пенни. Официантом был человек Потти. Именно он теперь регулярно подсыпал снадобье в напитки сэра Эджерса, из-за чего тот выглядел совершенно пьяным. В этот раз его жене и сэру Энтони пришлось сажать его в такси, тайком проведя через фойе одного из самых фешенебельных отелей в Лондоне.
Пенни впала в такую ярость, что написала Бруно, в которого она по-прежнему была влюблена до безумия, письмо с жалобой на отсутствие приличных манер у пожилых людей в наши дни.
Потти предупредил Тима, когда на следующий день они встретились в кафе неподалеку от его конторы, что, хотя он предполагал, что на данный момент ему следует урегулировать ситуацию, придется, возможно, вытащить сети с уловом корчащихся фашистских информаторов раньше, чем он думал.
– Польша гарантирована, но это на Востоке, мой дорогой мальчик. С какой стати герр Гитлер будет считать, что мы сдержим обещание и бросим туда наши войска? Я имею в виду, что ему достаточно будет взглянуть на вялую реакцию с нашей стороны в подобных случаях в прошлом.
Он помолчал.
– Дружище, я могу предположить, что ты останешься в нашей веселой компании и дальше, чтобы поучаствовать в предстоящих событиях?
Эви Форбс предана своей семье. Все мужчины в ней – шахтеры. Она с детства привыкла видеть страдания людей рабочего поселка: несчастные случаи и гибель близких, жестокость и несправедливость начальников. Она чувствует себя спасительницей семьи, когда устраивается работать в Истерли Холл – поместье лорда Брамптона, хозяина шахт. В господском доме Эми сразу же сталкивается с пренебрежением и тиранией хозяев, ленью, предательством и наглостью других слуг. Однако с помощью друзей, любви и собственного таланта она смело идет вперед, к своей цели – выйти «из-под лестницы». Но в жизнь вмешивается война.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История жизни необыкновенной и неустрашимой девушки, которая совершила высокий подвиг самоотвержения, и пешком пришла из Сибири в Петербург просить у Государя помилования своему отцу.
Книга состоит из коротких рассказов, которые перенесут юного читателя в начало XX века. Она посвящена событиям Русско-японской войны. Рассказы адресованы детям среднего и старшего школьного возраста, но будут интересны и взрослым.
«Махабхарата» без богов, без демонов, без чудес. «Махабхарата», представленная с точки зрения Кауравов. Все действующие лица — обычные люди, со своими достоинствами и недостатками, страстями и амбициями. Всегда ли заветы древних писаний верны? Можно ли оправдать любой поступок судьбой, предназначением или вмешательством богов? Что важнее — долг, дружба, любовь, власть или богатство? Кто даст ответы на извечные вопросы — боги или люди? Предлагаю к ознакомлению мой любительский перевод первой части книги «Аджайя» индийского писателя Ананда Нилакантана.
Рассказ о жизни великого композитора Людвига ван Бетховена. Трагическая судьба композитора воссоздана начиная с его детства. Напряженное повествование развертывается на фоне исторических событий того времени.
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.