Раневская, которая плюнула в вечность - [3]

Вы, наверное, читали в детстве книжку о Томе Сойере, не так ли? Хочется напомнить один интересный эпизод из нее. Тетушка Полли заставила Тома красить забор. Огромный и длинный. Все ребята играют – а ему забор красить. Это же страшное наказание! Работать, когда все отдыхают!

Том представлял, как мальчишки будут потешаться над ним. Он порылся в карманах, пересчитал свое богатство. Может, получится кого-то нанять? Нет, богатств у него явно было маловато. И тут ему в голову пришла одна идея…

Итак, первый мальчишка подошел, чтобы потешиться над Томом. Ага, мол, тебя заставляют красить забор в такой день, когда все мальчишки отдыхают! Но Том, к этому времени успевший замазать пару дощечек, равнодушно сплюнул в сторону насмешника. Дескать, меня не заставляют, я вызвался сам! Потому что это очень ответственное дело, здесь нужен точный глаз, твердая рука и настоящая творческая душа…

Вы уже вспомнили, что было дальше. Том изображал перед своим другом настоящего художника. Тот не выдержал, стал просить, чтобы Том дал и ему немножко покрасить. Он готов даже заплатить за это. Вот, мол, отдам почти целое яблоко! Том великодушно согласился. Будто бы с неохотой.

Потом подошел второй мальчишка, опять же с намерением позубоскалить, но отдал горсть семечек за то, чтобы и ему дали покрасить забор. Следом приходили еще и еще. Все они были готовы заплатить за то, чтобы им разрешили красить забор!

Теперь последует небольшое резюме автора этой книги. Если вы предложите человеку что-то сделать и обещаете заплатить за это, то он воспримет ваше поручение как работу, обязанность. Но если он готов сам платить за то, чтобы делать по сути то же самое дело – это уже не работа, а нечто особенное.

Раневская имела мужчин и не требовала от них платы. Она вообще ничего не требовала. Наоборот: все мужчины, которые чувствовали ее власть над ними, старались чем-то ей отплатить.

Вот тот же маршал Толбухин. Этот грозный военачальник, командовавший многими сотнями тысяч людей на фронтах Второй мировой войны, попадает под власть Раневской. И что, Фаина Георгиевна начала требовать от маршала роскошных подарков? Или, может, она намекала о своем, мягко говоря, затруднительном материальном положении?

Нет, Раневская не была дурой. Она знала и понимала, что мужчина, настоящий воин, сам обо всем догадается. Тогда женщина останется в его глазах богиней, которой нужно поклоняться. Если использовать свою власть над ним и требовать очередную золотую цепочку, то мужчина сделает вывод, что он платит. Что его используют. Что он – тряпка, а не герой.

Фаина Раневская делала из мужчин героев, готовых ради нее идти в бой в прямом и переносном смысле этого слова. Вот почему никто из них никогда не вспоминал в своих мемуарах об отношениях с ней. Потому что Раневскую уважали, черт возьми. К ней не могла прилипнуть никакая грязь пошлых любовных драм.

Как это все у нее получалось? Суровая школа жизни. Начиналась она в самом детстве.

Именно с детства Фаины Георгиевны Раневской мы и начнем первую главу этой книги.

Детство и первые уроки

Если вы очень мало знаете о Раневской, то вам наверняка будет интересно, что, во-первых, она никакая не Георгиевна. Она – Гиршевна. Да-да, отец Фаины Раневской – таганрогский еврей Гирша, имевший фабрику. Преуспевающий предприниматель, как бы сейчас сказали. А тогда – не очень крупный фабрикант.

У него были фабрика, свой пароход. А еще были многочисленные вливания в городскую казну в виде благотворительности. Как говорят сейчас, он был спонсором многочисленных социальных проектов, а в ту пору именовался меценатом. Кстати, во многом не от доброты душевной делился с городом своими деньгами Гирша Фельдман. В царские времена евреев в России не жаловали. Для многих из них вход в крупные города был попросту закрыт. Только деньги открывали дорогу.

Что?.. Вы прочли какую-то странную фамилию? Фельдман?.. Ну да, это и есть «во-вторых». Мало того, что Фаина была не Георгиевна. Вдобавок она не являлась и Раневской. Она была Фельдман и оставалась таковой очень даже долгое время.

Ладно, с фамилией все понятно – взяла себе театральный псевдоним, который спустя годы стал настоящей фамилией. Советская власть тогда приветствовала подобный шаг, предпринятый многими евреями. Они брали себе некие нейтральные фамилии, не указывающие столь явно на их семитское происхождение.

А с отчеством получилось непонятно что. Гирша у евреев – это Григорий, Гриша у русских. Правильно было бы именовать Фаину Григорьевной, но вот повелось так – Георгиевна. Сама Раневская ничуть не убивалась по этому поводу. Пусть хоть горшок, лишь бы в печь не ставили.

«Называют, ну и пусть называют. Наверное, потому, что Гришка – Отрепьев, а Георгий – Победоносец!» – как-то высказалась она по этому поводу.

В общем и целом, как вы поняли, родилась девочка Фаина в семье зажиточного еврея. Это вот обстоятельство, как вы догадываетесь, стало первым препятствием ее на пути в русское общество. Евреев у нас, что в царское, что в советское время, скажем мягко, не всегда любили. Отношение к ним не всегда и не везде было самым благопристойным.