Раненая гордость - [9]

Однако без пяти восемь смесь хороших манер, согласно которым опоздание считалось смертным грехом, особенно когда им будет прислуживать мадам Саккар, и недовольства своим исполнением роли степенной, рассудительной особы заставила Джессику выйти из комнаты.

Спускаясь по лестнице красного дерева, она держалась за перила. А когда она добралась до нижней ступеньки и навстречу — очевидно, услышав шаги, — из столовой вышел Шарль, тут уж Джессика вцепилась в перила мертвой хваткой.

Шарль смотрел на Джессику так странно, что она чуть ли не силой заставила себя сойти с места.

— Отдых пошел вам на пользу, — с удовольствием констатировал Шарль.

— Я уснула. — Казалось, слова сами собой слетели с губ. — Я не думала засыпать, но… — Она запнулась и пришла в ужас. Перед ней стоит взрослый, опытный мужчина, а она лепечет какой-то вздор… Джессика чувствовала себя глупой, смешной… и отчаянно захотела домой. Она остановилась и замолчала.

Шарль деликатно взял ее за локоть и повел в столовую.

— Возможно, аперитив перед обедом? — предложил он.

— Ох, нет, — отказалась она и добавила: — Спасибо… — Сидеть или стоять — какая разница — в столовой с Шарлем и вести с ним светскую беседу было совершенно невыносимо.

— Вы не пьете спиртные напитки? — спросил, останавливаясь в дверях, Каран. Поскольку он не выпускал локоть Джессики, ей тоже волей-неволей пришлось остановиться.

Посмотрев в холодные серые глаза, Джесс вдруг лишилась дара речи. Но, собравшись с силами, начала бормотать:

— Это не так. Это… ну, я не хотела бы быть с вами невежливой, но огорчать мадам Саккар мне тоже не хочется… — Она поспешно отвела глаза и посмотрела на часы. — А сейчас ровно восемь, — оповестила Джессика.

Секунду-другую Шарль не шевелился, только смотрел на нее сверху вниз. А затем его глаза неожиданно потеплели.

— Вы очень милая… — Он слегка наклонил голову, и Джесс испытала совершенно неведомое чувство. Она почему-то решила, что Каран хочет поцеловать ее, и быстро отпрянула, но Шарль, очевидно, чтобы показать, как сильно она ошиблась, спокойно согласился: — Мы не должны заставлять Рене ждать. — И провел Джессику к столу.

Столовая была обставлена так же роскошно, как и остальные комнаты. Сервированной оказалась только часть длинного обеденного стола.

Шарль отодвинул ей стул, занял свое место, и тут экономка, раскрасневшаяся от подвигов на кухне, подала изысканную закуску — грибы, маринованные в вине со Специями.

— Замечательно! — не удержалась Джессика, у которой внезапно проснулся, казалось, бесследно исчезнувший аппетит.

— Мы выращиваем в округе множество грибов, — любезно известил гостью Шарль. — Но вот это блюдо, мне кажется, Рене приготовила специально, чтобы оказать вам гостеприимство.

— Как это мило… — ответила Джессика, искренне тронутая заботливостью экономки. Когда Рене пришла забрать тарелки для перемены блюд, Джессика набралась храбрости и, вспомнив уроки французского, вымолвила: — Мерси, мадам…

Сознавая, что ее жалкая благодарность вопиюще не соответствует столь роскошному угощению, Джессика все же поняла: стремительно выпалившая в ответ нечто абсолютно непонятное мадам Саккар очень довольна.

— Рене предложила, чтобы вы называли ее по имени, — перевел Шарль, когда гордая похвалой своему кулинарному искусству женщина ушла.

— Что ж, с удовольствием, — ответила Джессика, начиная успокаиваться. Едва ли в ее возбуждении была виновата капелька спиртного, добавленного в грибы.

Сейчас она чувствовала себя гораздо уютнее, чем полчаса назад. Джессика рассеянно глотнула из наполненного хозяином бокала и принялась за бараньи котлеты в тесте. Шарль рассказывал, что неподалеку расположен знаменитый французский конно-спортивный центр. Стоило заговорить о лошадях, как Джессика забывала о своей застенчивости.

О лошадях они говорили весь обед. За кофе Шарль наконец сменил тему и, сообщив, где оставил ее машину, пообещал завтра утром показать окрестности.

Джессика улыбнулась, предвкушая приятную поездку, в том числе и посещение конюшни.

— Вы давно водите машину? — спросил Шарль.

— С двадцати одного года. Извините, я неправильно ответила на ваш вопрос. Два года, — сказала Джессика и, дав Шарлю понять, что ей двадцать три, продолжила: — Меня учила водить Лилиан, моя сестра-близнец.

— Вы очень похожи? — заинтересовался Каран. — Другие члены моей семьи не перепутали вас?

Глаза Джессики затуманились. «Другие члены его семьи» видели их с сестрой на похоронах Жана.

— Нет, не перепутали, — ответила Джессика и добавила: — Конечно, мы похожи, но Лилиан — настоящая красавица.

Шарль посмотрел на нее с чувством крайнего изумления.

— Значит, вы не думаете, что вы тоже красавица? — воскликнул он.

Тут настал черед удивляться Джессике. Она подняла недоумевающие глаза. Неужели кузен Жана и впрямь считает ее красивой? Или это чисто французская любезность?

— В октябре прошлого года Лилиан вышла замуж и… И я рада за нее… Когда Жан погиб, она тут же приехала… поддержала меня.

— Его родители говорили мне, вы были в глубоком шоке.

— Месье и мадам Деберль приедут сюда с визитом?

— Вряд ли, — ответил Каран. — А вы бы встревожились, если бы они так сделали?