Ранчо «Кобыла потерялась» - [10]

Когда они приехали, то были совсем детьми. Узнали про шахту в Санбурне. Три года жили как пионеры Запада. Стали ли они мужчинами?

Сегодня, если немного подтолкнуть Кэли Джона, он, наверное, стал бы утверждать, что мужчиной становишься только лет в шестьдесят.

Но ведь никуда не деть и то, что на тех же самых листочках, где еще было место, они в 1902-м дополнили текст, когда получили два смежных земельных участка, чтобы построить там то, что должно было называться ранчо «Кобыла потерялась» (это целая история, касающаяся Матильды):

«Нижеподписавшиеся подтверждают ранее данные обязательства. Они будут совместно обрабатывать участки, полученные ими соответственно на имя каждого в горах Тусона, близ Джейн-Стейшн, и что участки эти будут представлять собой один надел.

Каждый из совладетелей тем не менее будет иметь право потребовать свою часть в случае своей женитьбы».

Еще плюс пять лет. Ни у того, ни у другого не было невесты, а жизнь, которую они вели, не давала им возможности видеть много девушек. Тем не менее слово «женитьба» в их контракте появилось.

Итак, документ этот всегда был только в двух экземплярах, и свой Кэли Джон по-прежнему хранил у себя и никому не показывал, даже Матильде, своей сестре, даже Пегги Клам.

Листок, найденный в зеленом бауле, не был экземпляром другого, а только копией, очень точной копией, тщательно выполненной по одному из оригиналов.

Большая часть бумаг старика англичанина принадлежала Малышу Гарри, во всяком случае, происходила из его заведения.

Как Малыш Гарри смог заполучить копию документа, о котором должны были знать только Кэли Джон и другой.

И как несколькими годами позже, в 1909-м, когда ранчо процветало и у его двух совладельцев было больше тысячи голов рогатого скота, тот же самый Малыш Гарри за три дня до покушения на Кэли Джона мог оказаться в курсе подготовки к нему.

Он кого-то предупреждал об этом в письме. К несчастью, конверта не было.

Он предоставил этому кому-то право предупреждать или не предупреждать Кэли Джона о том, что против него замышляется.

Этот кто-то его не предупредил.

Значит, он предпочитал видеть Кэли Джона мертвым, а не живым.

Этим утром он выпил только стопку виски, потому что хотел сохранить ясную голову. Уже день, как он чувствовал, что его обуревает желание странных поступков, и он отдавал себе отчет, что люди, с которыми он беседовал, украдкой наблюдают за ним.

Он чуть не спросил на мебельном складе, были ли они уверены, что у них нет никакого адреса англичанина, но очевидно, что адреса этого не было, о чем и было заявлено во время распродажи. Более того, располагай они им, эта распродажа не состоялась бы.

Г., О, Р. или Э?

С этой буквы могло начинаться и имя, и фамилия. Скорее, правда, имя или прозвище, потому что особенно в ту пору фамилиями вовсе не пользовались.

Письмо было написано в Санбурне. Мануэль Ромеро, человек, которому заплатили, чтобы он в него стрелял и которого он, на свое счастье, убил, был из Санбурна.

Хотя большинство тех, кто жил в городе в ту пору, умерли или разъехались, кое-кто еще жил в Тусоне, и он решил отправиться туда на следующий день.

Днем раньше Матильде издалека представилась картина, как ее брат верхом на лошади, казалось, с триумфом вел за собой такси.

В этот день, когда часы пробили три, такое же облако пыли объявило о появлении Кэли Джона верхом, другую лошадь он вел на поводу, а желтая машина следовала за ними, потому что лошадей надо было привезти с Джейн-Стейшн.

Он был столь же немногословен, как и накануне.

— Дашь нам что-нибудь поесть?

Днем он ничего не ел, а Майлз Дженкинс удовлетворился сандвичем в какой-то забегаловке.

Пока Матильда накрывала на стол, Майлз под изумленным взглядом Гонзалеса, который занимался лошадью патрона, отвел свою кобылу в конюшню.

— Ты что-нибудь еще привез с собой?

— Ничего…

Конверт, который он запер у себя в комнате, — не в счет. Дженкинс ел на удивление, как змея, которая набивает себя с хвоста до головы, чтобы заснуть на недели, с той только разницей, что Майлз на вид не менялся в объеме.

Потом он встал, дотронулся до шляпы, которую так и не снял:

— Что мне делать, патрон?

Только тогда Матильда поняла, что брат его нанял.

— Поищи, куда поставить машину. Займись этим вместе с Гонзалесом и китайцем. Они найдут тебе и постель. Завтра мы рано уезжаем.

Она поняла и про машину и не нашлась что сказать.

Кэли Джон, ничего не объясняя, вошел в комнату, чтобы переодеться, как у него было заведено. На мгновение он задержался и окинул взглядом порог, отделяющий его комнату от общей гостиной. Это был большой камень, который обтесывали они вместе. Они… Он и другой…

Дом они строили из всего что попало. Он не был таким, как теперь. В 1903 году в нем была одна-единственная комната, которая стала теперь общей гостиной, остальное понемногу пристраивалось, и другого уже давно не было в доме, когда были сделаны ванные комнаты и проведено электричество.

Он снова склонился над переснятым документом.

Он разглядывал письмо, которое увеличивалось еще больше под лупой, до того, что в глазах у него заплясали черные полосы.

Он вышел, привычно кинул взгляд на лошадей в корале. Усевшись на изгороди, Дженкинс начищал до блеска стремя, а машина желтела неожиданным пятном под крышей, где хранился фураж.