Рамсес Великий - [105]
— Даже мышка начнёт кусаться, если её загнать в угол, — ответил Шаду, размахивая дротиком. — Ехал бы ты отсюда, Урхи, подобру-поздорову, пока у нас не кончилось терпение. И увози отсюда свою пьяную компанию, а то у моих воинов просто руки чешутся всыпать твоим прихвостням. Нашли время когда охотиться! Сейчас ни один уважающий себя охотник ни в степь, ни лес не выйдет. У зверья потомство должно родиться, на ноги встать, окрепнуть. Вот в конце лета, осенью иди — охоться. А сейчас за брюхатыми оленихами гоняться могут только такие пьяные выродки, как ты!
— Ах ты, наглец! — выкрикнул наследный принц. Он соскочил с колесницы, отбросив в сторону копьё, скинув с плеч алый плащ и отстегнув вместе с перевязью короткий меч и кинжал, богато украшенные серебряной насечкой. — А ну, выходи. Я тебе без всякого оружия, голыми руками всыплю, как в старые времена, когда мы бегали по горам Хаттусы все вместе и с твоей сестрой Нинаттой, и с этой змеёй подколодной — моей сестрёнкой Арианной. Иди сюда, Шаду, попробуй моего кулака! А то, я вижу, ты только языком молоть мастер!
Крепыш из Киццуватны тоже отбросил плащ и оружие и, засучив рукава, кинулся на Урхи-Тешуба. Воины обоих отрядов окружили дерущихся и стали криками подбадривать своих предводителей. Бывшие приятели детства уже не раз побывали на земле, носы их были разбиты, кулаки ободраны, как вдруг откуда-то сверху раздался мощный, командирский рык:
— Прекратить драку, оболтусы безмозглые! Вы что, Урхи, Шаду, сбесились?
Все узнали голос царя хеттов Муваталли. Он, гневно выпучив глаза, взирал с высоты своей колесницы на кружок азартно размахивавших руками воинов.
— И в такое время, когда вот-вот нам предстоит схватиться не на жизнь, а на смерть с самым опасным врагом нашей империи, мой сын, мой наследник напивается как свинья и устраивает потасовки со своими же воинами. Ведь вам же скоро в бой вместе идти, а вы как очумелые бараны бодаетесь!
Урхи попытался что-то ответить, но разъярённый папаша уже соскочил с колесницы и отвесил такую оплеуху своему сыночку, что тот кубарем полетел в рыжую пыль степной дороги.
— Это всё Урхи затеял? — спросил царь у Шаду.
— Да охотился здесь в степи и захотел по нам проехать, — ответил, утирая разбитый до крови нос, командир передового отряда. — Да уж лучше на кулаках, чем на мечах, драться со своими же, — добавил он, улыбнувшись. — У вашего сына хватило ума за оружие не хвататься, а чуть-чуть поразмяться даже полезно после долгой дороги, чтобы кровь в жилах не застывала. Правда, ребята? — спросил Шаду громко своих воинов.
Те в ответ громко захохотали.
— Значит, обиды нет? — спросил Муваталли и в свою очередь рассмеялся. — Тогда вы спокойно, ребятки, езжайте в наш лагерь. Вас там уже ждут хлеб, пиво и жареное мясо. Всего приготовлено вдоволь, чтобы отдохнуть и подзаправиться на славу.
Царь не спеша поехал по степной дороге на колеснице навстречу чернеющему вдали передовому отряду, прибывающего подкрепления из Киццуватны. Когда он отъехал на достаточное расстояние от сторожевого отряда, то повернулся к скачущему на колеснице следом сыну и заговорил, качая головой:
— Дурак! Какой же ты дурак, Урхи! Ну, как можно, собирая войско, растравлять старые обиды и настраивать против себя этих горных медведей? Какой же ты будущий царь, если даже в такой ответственный момент пируешь, пьяный носишься по степи и дерёшься со своими же воинами? Да, Урхи, сердце мне говорит, что не выйдет из тебя царя. Если со мной в ближайшее время что-то случится и я покину этот мир, то тебя, дурака, скинут с престола через какой-нибудь месяц! И за что вы, боги, наказали меня, дав в наследники этого тупого барана? — Муваталли с тоской посмотрел на небо.
Тем временем на земле к нему навстречу уже ехал младший брат Хаттусили. На его сухой, вытянутой физиономии сияла довольная улыбка: старший брат очень в нём нуждается, раз отправился встречать в степь вместе со своим наследником, который правда успел, несмотря на ранний час, уже наклюкаться и разбить нос.
«Но мне на руку, что наследник у братца такой недотёпа и гуляка. Легче будет свернуть его тупую голову, когда Муваталли отправится к нашим праотцам. А это случится уже скоро, очень сильно он постарел», — неспешно думал Хаттусили. Остановив колесницу, он спрыгнул на уже горячую красно-коричневую пыль дороги, поклонился царю, как подданный, затем обнялся с ним и расцеловался по-братски.
— Я привёл тебе пятьсот колесниц из Киццуватны, как обещала моя жена Пудухепа, — проговорил Хаттусили напыщенно.
И братья, вновь вскочив на колесницы, поехали осматривать новое пополнение.
Муваталли был доволен. У него собиралось огромное войско. Никогда раньше ещё хеттским царям не удавалось повести за собой в бой такую силу. Теперь надо было разумно распорядиться ею. Но хеттский царь был уверен в себе. Что-что, а воевать он умеет! И, кажется, он нащупал слабое место в тактике своего молодого противника Рамсеса. Лишь бы союзнички или родственнички сдуру или по подлости не совали палки в колёса его колесницы.
Муваталли повернулся назад и бросил своему сыну:
— Ещё одна твоя глупая выходка, и я лишу тебя наследства. А затем упрячу в темницу, где тебя сожрут через день крысы!
Николай Николаевич Муравьёв начал военную службу в чине прапорщика в квартирмейстерском корпусе. Он принимал участие в отечественной войне 1812 года, командовал полком в русско-иранской войне 1826–1828 гг. и бригадой в русско-турецкой войне 1828–1829 гг., совершал дипломатические поездки в Хиву и Бухару, Египет и Турцию…«Звёздным часом» в жизни Муравьёва стал день 16 ноября 1855 года, когда во время крымской войны русские войска под его командованием, после шестимесячной осады, штурмом взяли город-крепость Карс.О прославленном военачальнике XIX века, генерале от инфантерии Н. Н. Муравьёве-Карском (1794–1866), рассказывает новый роман современного писателя-историка Олега Капустина.
Нефертити. Прекраснейшая из прекрасных. Супруга и соправительница таинственного «фараона-еретика» Эхнатона. Она играла исключительно важную роль в политической жизни Египта. Без неё не происходило ни одно из храмовых празднеств, она была залогом процветания страны, считалась живым воплощением божественной силы Солнца. Ей поклонялись. Но её и ненавидели. Обладавшая поистине неограниченной властью царица внезапно исчезла с исторической арены. Почему? Какую ошибку совершила могущественная супруга фараона? И какова была дальнейшая судьба одной из самых красивых и загадочных женщин истории? Новый роман современного писателя О.
Произведение талантливого русского писателя М. Кураева «Жребий № 241» повествует о судьбе двух любящих людей на фоне событий русско-японской войны. Повесть пронизана размышлениями автора об исторической сути происходившего в России в начале XX века.«Именно в любви, где в основе лежит, быть может, самое эгоистическое чувство, жажда обладания, одухотворенность возвышает до полного торжества над эгоизмом, и в этом утверждение истинно человеческого и исключительно человеческого — способности думать о другом, чувствовать его боль, желать ему блага.
Книга британского писателя и журналиста Р. Уэста знакомит читателя с малоизвестными страницами жизни Иосипа Броз Тито, чья судьба оказалась неразрывно связана с исторической судьбой Югославии и населяющих ее народов. На основе нового фактического материала рассказывается о драматических событиях 1941-1945 годов, конфликте югославского лидера со Сталиным, развитии страны в послевоенные годы и назревании кризиса, вылившегося в кровавую междоусобицу 90-х годов.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.
Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман С. Смирнова посвящен жизни одного из самых колоритных персонажей средневековья — султана Саладина, которого главные враги, крестоносцы, уважали за благородство больше, чем союзники-мусульмане. Сюжет основан на одном из преданий о том, как султан послал пленных крестоносцев спасать английского короля Ричарда Львиное Сердце.
Исторические романы, составившие данную книгу, рассказывают о драматических событиях жизни Ромула, основателя и первого царя «Вечного города», и его брата Рема, «детей бога Марса, вскормленных волчицей».Действие происходит в VIII в. до н.э., в полулегендарные времена, предания о которых донесли до нас сочинения Тита Ливия, Плутарха и других античных авторов.
Роман известной английской писательницы Ж. Хейер посвящён нормандскому герцогу Вильгельму (ок. 1027-1087) и истории завоевания им английской короны.
Книга Т. Б. Костейна посвящена эпохе наивысшего могущества гуннского союза, достигнутого в правление Аттилы, вождя гуннов в 434–453 гг. Кровожадный и величественный Атилла, прекрасная принцесса Гонория, дальновидный и смелый диктатор Рима Аэций — судьба и жизнь этих исторических личностей и одновременно героев книги с первых же страниц захватывает читателя.