Рамаяна по-русски - [26]

– Подралися два братушечки из-за власти. Один кричал: забери её себе, – другой отвечал: а на кой она мне сдалася? – после этого, сказывают, Стенька долго громко и неадекватно, мягко говоря, смеялся. Досмеялся даже до того, что попал в трясину, из которой его местная русалка за малу лепту натурой вызволила.

Кроме оного, на пеньке у ёлочек Алексей, Людмила и сопровождавший Брата Малюта Скуратов заметили маленького человечка в сереньком пиджачке и с бородкой клинышком. Человечек аккуратно стенографировал беседу, протекающую на поляне и, потирая потные ладошки, оптимистично бормотал себе под нос:

– Пъекъясно! Низы не могут жить по-стайому, а вейхи не могут упъявлять по-стайому!

Малюта незаметно подошёл к старичку и тихохонько, чтоб не нарушить беседу венценосных братьев, грозя нагайкой, стал гнать писателя в лес:

– А ну, пошёл прочь, писарчук твою налево! Не видишь разве?! Переговоры в верхах идут!

– Именно! Именно в вейхах, батенька! – обрадовался нежданному собеседнику коммуникабельный старичок и спросил: – А вы сами что по этому поводу думаете, това’ищ?

Малюта объясняться не стал, кликнул только двух дородных жандармов из сопровождения и вполголоса распорядился:

– Препроводите мещанина Ульянова в село Шушенское Красноярской губернии! Да глаз там с него не спускайте! Исполнять! Немедля!

Только старичка и видели.

Чувствуя, что продолжение переговоров может возыметь серьёзные политические последствия, Роман по праву старшего поднял руку и сказал:

– Вот что, Брат! Есть выход!

– Какой? – спросили все хором.

– Который устроит всех!

– Говори, мой король! – затаив дыхание, молвил Брат.

– Значит, так. Дай сюда державу и скипетр!

Брат вынул требуемое из-за пазухи и с облегчением протянул Ромычу.

Роман взял символы власти и торжественно сказал:

– Я король московский, я король ростовский, я король азовский, я король шпаны… это… и прочая, и прочая, и малая, и белая, от Владивостока до Кёнигсберга, от Таймыра до Монгольской Первой Конной, от Москвы до самых до окраин, ныне и присно и во веки веков. Аминь!

– Всё? – спросил его сияющий как медный алтын Брат, которому не терпелось избавиться от этой долбаной власти (и впрямь, кому она, право, нужна? – прим. автора).

– Кажись, всё!

– Ну, тогда собирайся, Роман. Поедем во дворец.

– Погоди, ещё одна незначительная деталь, – Ромка прокашлялся для того, чтоб присутствующие получили время осознать важность момента, и продолжил тираду так: – Властью, данной мне сейчас, объявляю: моим наместником и исполняющим обязанности его величества меня назначаю с этой секунды моего брата Брата, которому вручаю скипетр и державу, и знак особого расположения и доверия…

– Ромыч, ты чё такое говоришь?! – возмутился Брат.

– Тише, Братишка, не перебивай, когда король говорит. – Ромка приосанился и завершил речь: – Вручаю ему мои личные любимые шлёпанцы, которые будут символизировать то, что Брат мой правит от моего, собственно, имени. А мне некогда тут с вами разговоры разговаривать, у меня дел по горло, Харон уже заждался. Всем счастливо оставаться!

С этими словами Роман снял с ног кожаные чувяки, положил их в руки Брата поверх скипетра и державы и, сказав:

– Смотри, не потеряй! – прыгнул в недавно причалившую к берегу лодку, схватив рюкзак с вещами и оружие.

Света степенно подошла к исполняющему обязанности короля, положила поверх ромкиных чувяк свои кроссовки и, босая, вскочила в лодку вслед за мужем.

– Ты же простудишься босиком! – сказал ей Ромка.

– Милый, а ты сплети мне лапти, – ответила Светичка, – мне так нравится, когда ты за мною ухаживаешь!

– Хорошо, я попробую, – ответил растерянный Роман.

Я! Я умею лапти плести! – просветлённо выкрикнул в последний миг Алексей. И сиганул вслед за Романом и Светой.

– Алёша! – раздался голос Людмилы.

– Люсенька, не волнуйся! Поезжай в наше родовое поместье Карачарово, что под Муромом, расти Илюшку и не плачь! – подбодрил жену Лёха. А напоследок, чтоб милой не так тоскливо было, пообещал: – Через 14 годочков мы вернёмся, ты только в кино с другими не ходи!

Лодка исчезла.

Туман над рекой стоял густой. Он скрывал не только видеоряд, но и звуки.

По приказу Брата оставшиеся на берегу долго кричали, прощаясь с бесстрашными туристами, но ответа не последовало.

14. Свинчатки мы носили в карманах – такая злая карма, на х…

Сначала всё шло чин чинарём. Даже всегда уравновешенный Ромка слегка заскучал.

Неразговорчивый Харон, разгребая туман вёслами, довольно быстро достиг противоположного берега, с которого свешивался над водой край непролазного леса. В кудрях прибрежных ракит перевозчик быстро нашёл одну из редких проплешин и, причалив, без излишних сантиментов высадил троицу молодых людей на берег. И не прощаясь, нырнул обратно в непроглядную белизну над водой.

Лес, казавшийся из лодки непролазным, на самом деле был достаточно прозрачным и приветливым на вид. Лишь шеренга ив на границе с кромкой реки стояла, сомкнув строй, будто желая оградить от взглядов проплывающих мимо маленькие лесные тайны и красоты. Женский был характер у леса: целомудренный, скрытный и, как позже выяснилось, непредсказуемый.

Поднимающееся всё выше над землёй солнце съело туман. Сквозь редкие просветы в кронах берёз до покрытой шёлком травы земли кое-где добирались прямые солнечные лучи. Чередование светлых и тёмных полос придавало пространству странный вид. Казалось, что пространство не является единым, а состоит из множества прилепленных друг к другу фрагментов.