Радуга и Дракон - [11]

Злата позаботилась о теле сестры. Она на руках доставила его в летучий дворец, а об истинных обстоятельствах смерти предпочла умолчать.

– Как она погибла? – спросила Королева-мать, склоняясь над младшей дочерью и с пронзительной скорбью всматриваясь в её лицо. – Ты видела, как это случилось?

– Да, матушка, я была рядом, – ответила Злата, опуская руку на плечо родительницы. – Серебрянка закрыла меня своей грудью от вражеской стрелы.

Сказать правду у неё не повернулся язык. Никто не должен был узнать о поступке Серебрянки – ни родители, ни супруг, ни дети, рассудила она. Она предпочла, чтобы их сердца остались в светлой скорби, а не разбились от горечи и стыда.

Два правителя встретились в освобождённом Златограде – король Кипарис и Королева-мать. От имени народа Прекрасной страны Кипарис долго и сердечно благодарил владычицу страны Драконов за спасение. На этом помощь людей-драконов не заканчивалась: предстояло восстановить всё разрушенное, отстроить города, посадить новые сады взамен сожжённых врагом. В стране свирепствовал голод и болезни, и жители Драконьих гор давали свою кровь всем нуждающимся для исцеления, а также доставляли съестное. Сейчас как никогда кстати были волшебные песни леди Радуги, которые осушали слёзы, вселяли радость жизни, помогали людям не отчаяться на пепелищах... Стайками светлых птиц разносились эти песни над землёй: воссоединившись со своей волшебной арфой, леди Радуга путешествовала по городам и сёлам на крыльях возлюбленной, и всюду её встречали как самую дорогую гостью. Везде, куда она ни прибывала, кувшины наполнялись чудесным светом, а в душах людей селилось счастье.

Мастера страны Драконов сделали из чистейшего горного хрусталя новые сосуды для волшебного огня – ещё прекраснее прежних. Вернувшись в своё жилище, леди Радуга расставила их по местам и поселила в них огонь каждого из цветов. Это было чудо из чудес: светлая, пронзительная до сладких слёз песня взвивалась до небес, и струи пламени лились из глаз и пальцев кудесницы, наполняя семь сосудов. Только восьмой оставался пустым...

– А где радужный огонь? – спросила Злата, заглядывая в задумчиво-грустные глаза любимой. – Он был самый прекрасный...

– Он погас, – проронила леди Радуга. – Навсегда...

– Но почему, родная? – Злата, сжав её плечи, пыталась рассмотреть правду в глубине её взора.

Разве могла леди Радуга сказать ей, что самый прекрасный огонь умер, когда Злата покинула её? Та страшная песня тоски надломила что-то внутри волшебницы, и теперь она не могла воссоздать прежнее пламя. Чтобы его возродить, недостаточно было просто соединить семь цветов радуги из других сосудов; им надлежало слиться в её душе, но из-за этой трещинки-надлома та уже не звучала, как раньше. Губы кудесницы горько дрогнули, но удержали правду. Леди Радуга не хотела печалить любимую: к чему Злате было знать, что к смерти радужного огня причастна и она? Теперь это уже не имело значения, потому что в душе волшебницы родилось совершенно новое пламя – красно-золотое. Алые сполохи любви нежно обнимали искристый, игривый огонь – цвета глаз Златы. Он и занял место в восьмом сосуде.

– Так получилось, – с кроткой улыбкой ответила леди Радуга на вопрос возлюбленной. – Но не жалей ни о чём. Теперь в моей душе живёт любовь. Посмотри, какое пламя она породила – ещё прекрасней прежнего!

– Радость моя, – нежно шепнула Злата и накрыла губы волшебницы поцелуем.

Во время этого слияния за спиной леди Радуги выросли белоснежные крылья... Вместе со Златой она взлетела к хрустально-голубому куполу небес, чтобы осыпать всю Прекрасную страну дождём из золотых и алых искр.

Королева драконов была готова вернуть Злате право наследовать престол, но та совсем не жаждала того, ради чего младшая сестра пыталась её убить – власти.

– Матушка, трон мне не нужен, государственные дела – это не моё, – сказала она. – У тебя есть старшая внучка, дочь Серебрянки – вот она пусть и станет в будущем новой королевой. А я, как ни крути – поэт, воин и ловец жемчуга.

– Ты не можешь простить мне своего изгнания, дитя моё, – с горечью вздохнула Королева. – Вот и стремишься покинуть родной дом снова...

– Матушка, пусть прошлое не омрачает твоей души, – улыбнулась Злата. – Мой дом – там, где моё сердце, а оно навек принадлежит леди Радуге. Только с нею я хочу быть, только ей отдавать всю себя. Она – моё королевство, моё пристанище, моя родина, мой мир. Она – всё для меня.

Теперь Злата писала стихи и пьесы для театра не в своём холостяцком жилище, а в уютной, чисто убранной комнате, залитой солнечным светом. Её стол стоял у окна. Леди Радуга входила с улыбкой, ставила тарелку с куском вишнёвого пирога и чашку липового чая, целовала возлюбленную в макушку (там уже отросли волосы гуще прежнего) и тихонько выскальзывала, чтобы не мешать Злате работать. Вечером, завершив свои дела, волшебница опускалась в любимое кресло под яблоней, озарённая закатными лучами, а Злата устраивалась у её ног и бархатно-приглушённым голосом читала новые стихи. Отстроенный Златоград по-прежнему наполнялся светом волшебных песен, но теперь, обретя крылья, кудесница летала по всей Прекрасной стране со скоростью мысли. Навещали они со Златой и горный край Драконов, дабы и у тамошних жителей сердца наполнялись счастьем и теплом.