Радости жизни - [3]

Тиффани засмеялась.

– Я преувеличила. Конечно, мистер В немного помешан на секретности, но в остальном он очень приятный человек. Вот его телохранитель Малыш может быть противным, но пока он тебя не заподозрит, все будет прекрасно. Ну давай, Фиби, помоги же мне. Ты сейчас ничего не делаешь. У тебя и работы-то нет…

Фиби скорчила гримасу и показала телефону язык. Ее обидели не слова, а отношение сестры. Как будто Фиби жила только для того, чтобы облегчать жизнь Тиффани!

– Забудь, Тиффани, этого никогда не будет. И, к твоему сведению, я все еще работаю. Мое колено прекрасно себя чувствует. – Фиби не собиралась признаться даже себе, что не хочет возвращаться в балетную академию. Уже давно она начала терять интерес к занятиям. Ей стало скучно учить капризных подростков. Да и ученики постоянно требовали, чтобы их учили не классическому танцу, а более веселым вещам, пригодным для дискотеки.

Возможно, ее можно назвать эгоисткой, но она чувствовала, что в жизни, кроме работы, существует много интересного.

Если бы не травма колена, случившаяся семь лет назад, жизнь Фиби была бы совсем другой. Она нахмурилась и поглядела на свою ногу. Администрация Нью-Йоркского Городского Балета сочувствовала Фиби, но была непреклонна. Прима с больным коленом не может выступать на сцене.

– Давай же, Фиби. Только подумай, как вскипит мама, когда узнает, что ты стала танцовщицей в шоу.

– Тиффани, я стара для того, чтобы идти у тебя на поводу только для того, чтобы огорчить мать.

– Совсем не стара. Кроме того, ты заменишь меня, потому что ты меня любишь и хочешь мне помочь. А то, что удастся еще и маме насолить, – счастливый случай, который нельзя упустить.

Фиби задумалась. Возможно, Тиффани права, и, чтобы насолить маме, можно было бы и согласиться.

Тиффани все говорила, а Фиби представила себе, как танцует в экзотическом костюме младшей сестры, и почувствовала волнение где-то внизу живота. Воображение нарисовало ей великолепного мужчину, сидящего в зале и глядящего только на нее, когда она, соблазнительно покачивая бедрами, начинает… черт возьми! Как удалось Тиффани внушить ей такие мысли?

Фиби тряхнула головой и захлопнула телефонный справочник. Воображать себя сексуальной танцовщицей еще не значит стать ею. Независимо от того, сколь приятными кажутся такие перспективы, Фиби, несомненно, впала бы в панику, если бы ей когда-нибудь пришлось подняться на сцену и танцевать полуголой.

Тиффани, должно быть, ощутила сомнения сестры, потому что заговорила прежде, чем Фиби снова обрела дар речи:

– Я знаю, что «Мираж» не совсем подходящее для тебя место, Фиби, но тебе же нечего терять. Смотри же. Ты на мели, и вот у тебя появляется шанс. Слушай, в жизни есть столько разных приятных вещей, о которых ты даже не знаешь. Пришло время решить, чего ты хочешь, и добиваться этого. Да возьми хоть меня, например. Я смотрю на жизнь как на секс. Можно лежать на спине и терпеть, а можно быть наверху и скакать к счастью. Такой у меня девиз.

Услышав такое, Фиби чуть не уронила трубку.

Прошла, наверное, целая минута, прежде чем она смогла сказать:

– Как красиво ты говоришь. – Она провела рукой по лицу и покачала головой. – К сожалению, я не считаю, что проникнуть в мафию – это то же самое, что скакать к счастью. Опомнись, Тиффани, слезай – хм – с седла, так сказать, и учись сама выпутываться из своих историй. А завтра я прилечу в Майами и помогу тебе. – Фиби говорила все громче, медленно закипая. Но ничто не заставит меня танцевать в бикини с блестками ради того, чтобы ты могла загорать на твоем дурацком пляже. Так что замолчи. Нет в мире ничего, что смогло бы изменить мое решение.

Тиффани слушала молча, и Фиби почувствовала, что сестра сейчас расплачется. Наконец Тиффани заговорила:

– Фиби, я знаю, ты думаешь, что я противная девчонка, но, честно говоря, это не себя я пытаюсь защитить.

Фиби откинулась к стене и начала растирать затылок и шею.

– Тиффани, говори, что еще случилось?

И тогда маленькая сестренка произнесла два слова, которые заставили Фиби передумать:

– Я беременна.

Тиффани столь восторженно рекомендовала сестру, что Фиби сразу же пригласили на «Мираж». Правда, ей не предложили выступать в субботу вечером на вечеринке у мистера В, но она не беспокоилась, понимая, что одно дело – принять на работу новую танцовщицу, и совсем другое – сделать ее свидетельницей нелегальных деяний. Кроме того, до вечеринки была еще неделя. А первое выступление Фиби будет через два дня, и она знала, что мистер В и Малыш хотели бы посмотреть, какова она на сцене.

Прилетев в Майами, Фиби поселилась в квартире Тиффани и сразу же разыскала офицера полиции по имени Карлос Алварец. Естественно, он был возмущен внезапным медовым месяцем Тиффани, но согласился передать своему начальнику предложение Фиби. Утром Алварец сам пришел к Фиби, так как из предосторожности велел ей не рисковать и больше не ходить в отделение полиции. Хотя Карлос и сомневался, что за Фиби следят, но недооценивать Малыша было опасно.

Фиби поежилась. Мысль о том, что теперь за ней будут следить круглые сутки, вызывала желание помчаться в аэропорт и на первом же самолете вернуться в Сан-Франциско. Но она слишком далеко зашла, чтобы все бросить, да и не было пока причин нервничать.