Радость бедных - [5]

Ведь каждый раз, ведь каждый раз,

Как птица мчит, к гнезду спеша,

О дочь, о дочь!

Искала нож твоя душа,                                         

О дочь, о дочь!

Конец твой близок. Имени лишён,

Он смотрит, непреклонный, цепким глазом.

Как профиль царский на монете, он

На вехах твоей жизни виден сразу.

Жизнь на краю полна, сильнее человек.

Открыто всё, вся паутина в клочья!

На острие ножа нам не стареть вовек.

Как он, сияет твоя юность, дочка.

Как нож в руке твоей сверкает!

Так в бронзе свеч огонь играет.                               

Так ждёт невеста жениха.

Так в зеркале в лучах заката,                                   

Как пред мечом стоишь одна ты                               

В сиянье глаз и их греха.

Ты сердцу не даёшь пророчить

Что сбудется – пусть не сейчас,

Но ощутимо ясно очень,

Хотя не видимо воочию.

И в этот раз, и каждый раз,

Как птица мчит, к гнезду спеша,

О дочь, о дочь!

Всё ищет нож твоя душа,                                        

О дочь, о дочь!

4. Песнь пляски

Я косу твою сжав, с силой буду держать.

Я связал тебя прочно с собою.

Силой духа заставлю стонать и рыдать,

Изогнув твоё тело дугою. [10]

Как свет дня, промелькнёт смутно образ мой вдруг,

И ты, в  страхе застыв глубоком,

Материнских почувствуешь силу рук,

Словно ветка в руках потока.

Когда в комнате бедной ты стул мой взяла,

Когда пыль с моего ты стираешь стола,

В мелочах ежедневных и ночью поздно

Любовь коршуна кличет и кличет грозно.

Её в целом и в доле любой есть следы,

И, как чудо, редка, и обычней еды.

Дочь, приди! Зарасти не может дорога

От коршуна к твоему порогу!

Приходи! Целый день бы смотрел,

Как чепец твой красив, фартук бел,

И спокойны глаза озорные,

Как серебряный шекель, большие...

Приходи! Нет другой, ты – одна.

Приходи! Как, сестра, ты бедна!..

Перед тем, кто страшен

И нищ,

Со свечой горящей

Склонись.

Чтобы в скорби своей

Был жесток,

Воспевай,

Пока тёмен восток.

Чтоб, как хлеб бы полёг

В суховей,

До косы тебя сжёг,

До костей.

Ты отринута, я – покров твой.

Позови лишь - объятья открою,

И рыдать будет вместе со мной

Твоё тело, согнувшись дугою.

"Где ты?" – всюду мой слышишь вопрос,

И душа твоя замерла в счастье,

Ведь, как бедность, к тебе я давно уж прирос,

И знаком много лет, как несчастье.

Бог – свидетель, и ты не могла б отрицать:

Прах мой жив под твоими ногами.

Ложь пыталась тебя от меня оторвать,

Но я здесь, это знаем сами.

Тёмным вечером в комнате бедной твоей

Путь мой – красная нить от окна до дверей.

И из всех уголков, за стеной любою,

Слышишь, коршун взывает к тебе с любовью.

Если с ветром, и с бурей приду, и с дождём,

Словно дверь, задрожав, ты откроешь мне дом.

И под шторы полёт от окна до порога

Меж тобою и коршуном ляжет дорога.

Приходи! Целый день бы смотрел,

Как чепец твой красив, фартук бел.

Приходи, глаз твоих нет краше,

Под напев парной пляски нашей.

Приходи! Нет другой, ты – одна.

Приходи! Как, сестра, ты бедна!..

И направь свечу свою

В ночь,

Чтоб я видел красу твою,

Дочь.

Она, дом освещая,

Горит

И, свечою сгорая,

Царит.

Скорбь её будет бить

Без конца

И живого слепить

Мертвеца.

Я – свидетель, не смей отрицать:

По живому ступаешь ногами.

Ложь пыталась тебя оторвать,

Но я здесь, это знаем сами.

3

1. Бубен

В будни большая улица бьёт

В бубны большие весь день напролёт. [11]

Кончилось лето, черёд за зимой –

Улица в бубен колотит большой.

Старость уходит, а юность цветёт –

Улица в бубен без устали бьёт.

Толпы служанок и отблеск костров

Гулом мне бубен напомнить готов.

                          * 

Где вы, те бубны? И улицы нет.

Где вы, те будни? Где зимы тех лет?

Листья, опав, улетели давно.

Лето, зима ль, бубен, мне всё равно.

Девушки, что расцветали в те дни,

Как далеки нынче, бубен, они!

Были бедны мы, нельзя быть бедней,

Но не забудется радость тех дней.

2. Пришелец помнит своих друзей

И стоял против друга друг,

Но исчезло лицо пред ним,

Потому что три камня вдруг

Стали памятником одним.

Ведь давно было ясно мне:

Там, где нет костра и свечей,

Под тремя камнями во тьме

Буду памятью жить друзей.

Ночью встав во тьме средь могил,

Вижу: камни глядят на меня,

Но не город я вспомню, где жил, [12]

Лишь друзей своих имена.

Кто тут грудой камней отмечен?

Тот, кто в дружбе был камня крепче.

Почему средь мёртвых без друга?

Болен он неживых недугом.

Нет недуга того страшней,

И о нем молчал средь друзей.

Но друзья знали всё наперёд:

Никогда он других не найдёт.

Кто тут грудой камней отмечен?

Тот, кто в дружбе был камня крепче.

Им безмолвно земля могил

Запретила по камню стучать,

Но во мне, хоть лицо прикрыл,

Продолжал их голос звучать.

Скалит дружба волчицей пасть.

Чем её, друзья, накормить?

Ведь живых скромнейшую страсть

Не насытить здесь, не смирить.

И молчанье вселенной всей

Морем слов наполнилось вдруг.

Боже, дай увидеть друзей,

Гору сбрось с неподвижных рук!

Кто встаёт из-под камня ночью?

Тот, кто в дружбе был камнем прочным.

И к кому он теперь устремлён?

Господин, лишь друзей ищет он.

Их по имени может назвать

И на пальцах руки сосчитать.

Тонкой нитью к ним сердцем влеком,

И их дружба висит ни на чём...

Кто встаёт из-под камня ночью?

Тот, кто в дружбе был камнем прочным.

Нам любовь отцов – тяжкий груз,

Жён любовь на крови стоит.

Дружба как плетёт путы уз?

Что за чувство, где корень скрыт?