Радиосигналы с Варты - [138]

— Гестапо вас схватит если не сегодня, так завтра, — холодно заметил офицер. — Это мне известно из совершенно достоверных источников, а я могу помочь вам. Подумайте над этим, прежде чем сделать глупость.

— Я не привык торговаться! — бросил Тадеуш, почувствовав, как кровь прилила к лицу. — А поскольку вы уже сами проговорились, я вас спрашиваю: вы работаете на фашистов?

Офицер, поняв, что его попытка найти общий язык явно не удалась, молчал. Он смотрел на Тадеуша полными ненависти глазами, но ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Это так, и вы это сами знаете. Вы нарушили присягу и предали святое дело борьбы за свободу Польши. Нам известно, что вы передавали врагам «черные» списки. Короче говоря, служа в Армии Крайовой, вы действовали в интересах гестапо. Признаетесь вы в том, что занимались уничтожением советских военнопленных?

Офицер молчал.

— Вам было дано задание выследить парашютистов, прилетающих из Советского Союза, и захватить их, так, да?

Офицер опять не ответил. Собственно, Тадеуш и не надеялся, что тот будет говорить. Офицер понимал, что его судьба и без того решена. Он винил самого себя за то, что вошел в этот дом, не захватив с собой сопровождающего. Правда, ему часто приходилось действовать одному и сильно рисковать. Теперь же, когда он попался, офицер не тешил себя никакими иллюзиями.

Он понимал, что ничего не изменится от того, будет он сейчас молчать или говорить. Однако Тадеушу, прежде чем вынести свой суровый приговор, хотелось высказать предателю все, перечислить все его преступления. Именно потому он и задавал ему один вопрос за другим.

А в это самое время руководитель группы немецких антифашистов с нетерпением ожидал в доме у повитухи возвращения Тадеуша из села. Из Центра они получили радиограмму о том, что капитан Невойт уже находится на пути в Люблинец. Видимо, они шли форсированным маршем. Мысленно Андре рисовал себе будущую встречу с Анатолием и представлял изумление товарищей в Павонкове, когда они заявятся туда вместе. С Тадеушем он обсудил все детали. Тот хотел сразу же привести к нему Невойта, а если тот останется за городом, то организовать им встречу в каком-нибудь селе.

День кончился. Наступила новая ночь, которую Андре провел без сна, нервно расхаживая по комнате от окна до стола и обратно. Когда же Тадеуш наконец вошел к нему, Андре ужаснул его вид. Казалось, поляк сразу постарел на несколько лет, цвет его лица сделался землистым, морщины на лбу углубились.

Тадеуш рассказал Андре о бое, звуки которого он слышал, находясь в доме у Сойки. К сожалению, о русских партизанах ему до сих пор ничего не известно.

— Как ты думаешь, удалось фашистам схватить их? — спросил Андре и, немного помолчав, добавил: — Только говори откровенно, а не крути вокруг да около: положение от этого лучше не станет.

— Не думаю. Надеюсь, что твой русский капитан временно ушел в малонаселенный район, но вернется сюда при первой же возможности. Сейчас я почти уверен в том, что партизанам удалось отбить нападение фашистов.

Тадеуш и на самом деле был убежден в этом. Из Дроневичек он направился к Виктории, и, пока брился и умывался, она рассказала ему обо всем, что делается в городе. Девушка целыми днями ходила по улицам и лавкам и многое слышала. Но о вооруженной стычке или бое она ничего не знала. Если бы советских партизан захватили гитлеровцы, то они повезли бы их в гестапо и об этом заговорил бы весь город. Однако до Виктории дошло другое плохое известие: жандармы схватили двух парней — связных Армии Крайовой. Один, по имени Павел, был буквально продырявлен пулями, а другой, Йозеф Провда, пока еще жив, но, как он держится, она сказать не может.

Тадеуш опасался последствий этого ареста. Он решил собрать свою группу и объяснить ей ситуацию, а также продумать меры предосторожности на случай, если у парня сдадут нервы и он проговорится.

— Давайте подождем еще несколько дней, — высказал свое предположение Андре, который не догадывался о том, что терзало Тадеуша. Просто он заметил, что поляк чем-то удручен. — Мы слишком рано начали радоваться, вот теперь и приходится разочаровываться. Не терзай себя понапрасну.

— Из-за того типа? Нет! — Тадеуш облокотился о спинку кровати. Он попытался улыбнуться, но вместо улыбки получилась жалкая гримаса. — Я его приговорил к смерти и привел приговор в исполнение.

— Кого и почему, объясни, пожалуйста. — Андре никак не мог понять, о ком идет речь.

— Я говорю об изменнике, который пытался провоцировать тебя. Друзья теперь долго будут разыскивать его, но это не так-то легко сделать. — Тадеуш говорил тихим голосом, выглядел он измученным и усталым. — Этого нельзя было не сделать, понимаешь? — Он повернулся и направился к выходу.

Когда Макс пришел домой, Андре обрадовался его приходу. Было приятно видеть свежее, раскрасневшееся лицо радиста, слушать его уверенный голос. Друзья решили подождать еще сутки, никуда не выходя из дома. Если же и до того времени от Невойта не будет никаких известий, то тогда Андре сам пойдет в Павонков.

На следующий день, а это было шестнадцатого октября, в комнату патриотов постучалась Виктория.