Радиосигналы с Варты - [101]

— До леса метров пятьдесят! — бросил он на бегу.

— Но ведь там у них большой склад боеприпасов.

Срока на миг задумался. Бежать направо нельзя — там показались автомашины, которые прощупывали светом фар все село. С левой стороны, примерно в километре, проходила железнодорожная ветка, ведущая на Гербы, скрывающаяся в лесу. Местность между Яворницей и железнодорожным полотном была ровной как ладонь, без единого деревца. И стоит только луне показаться из-за облака, как вся группа будет видна. Тогда ей придется принять бой с превосходящими силами противника на открытом пространстве.

«Если нам не удастся ввести их в заблуждение, то мы пропали!» — мелькнула в голове у Сроки тревожная мысль.

— Василий, пойдешь в голове колонны! — распорядился он. — Эрнст прикроет нас с тыла. Будем пробиваться влево. Ориентир — лес, через который проходит железная дорога.

— Понятно! — Василий быстро зашагал в указанном направлении.

В это время на полевой дороге, ведущей в село, показались первые преследователи.

— Отрезать их от леса! Проводники собак, вперед! — послышалась команда на немецком языке.

Василий же шагал так, как будто ничего не слышал. И это было в той ситуации самое правильное. По небольшой колонне патриотов прошло слегка заметное волнение. Однако Сроке казалось, что Василий не идет, а медленно ползет. Сроке уже слышался злобный лай овчарок, при одной мысли о которых у него по коже пробежал холодок. Боя он никогда не боялся, а вот собак, натренированных бросаться на людей и хватать их за горло, он боялся до ужаса. Охотнее всего он сейчас бросился бы бежать со всех ног. Однако Срока взял себя в руки и, пропустив колонну вперед, пошел рядом с Эрнстом. И как-то сама собой исчезла нервозность. Темная полоска леса едва виднелась впереди.

Фашисты время от времени обстреливали лес, а над головами патриотов пролетело всего лишь несколько пуль. Хорошо, что у гитлеровцев не было осветительных ракет. Но тут одна из ищеек, по-видимому, взяла след, так как послышались новые команды.

— Всем к железной дороге! — приказал Срока и первым побежал наискосок.

Тем временем преследователи рассыпались цепью. Их крики перекрывались шумом машин, мотоциклов и громким злобным лаем собак. Выхватив пистолет, он громко выкрикнул:

— Огонь по фашистским бандитам!

Андре и Алексей передали команду дальше, а через несколько секунд по преследователям был открыт огонь из пяти автоматов и двух карабинов. Кто-то громко закричал, затем заскулила раненая ищейка. Фашисты бросились на землю и укрылись за складками местности. Они были настолько ошеломлены нападением, что даже не все из них отстреливались.

Срока первым вскочил на ноги. Он так обрадовался, что готов был пуститься в пляс, но вовремя остановился, поняв, что нужно немедленно действовать, пока фашисты не оправились от шока.

— Прекратить огонь! — скомандовал он. — Бегом — марш! Держаться левей!

— Сейчас, — буркнул ему в ответ Василий, дав последнюю длинную очередь из автомата.

Срока бросился к Эрнсту. Не прошло и минуты, как вся группа собралась в одном месте. Патриоты бежали со всех ног. Пробежав метров триста, они услышали, как гитлеровцы открыли бешеный огонь по тому участку, где они только что были. Через минуту огонь прекратился, а затем снова начался, но уже по другую сторону железной дороги.

— Теперь мы можем немного сбавить темп и спокойно идти своим путем, — сказал Срока, в голосе его послышалось удовлетворение.

Все молчали. Остановились и прислушались они только раз, когда стрельба позади них возобновилась с новой силой. Польские товарищи сопровождали их до окраинной улицы города, где Срока, прощаясь, каждому крепко пожал руку.

— А ты толковый вояка, — похвалил Срока Андре. — Ты свободно справишься, если тебе поручить командовать целым взводом.

— Вот как! А я уже командовал, и довольно успешно, — ответил Андре.

Это его признание на какое-то мгновение повергло Сроку в замешательство, но ненадолго, так как через минуту он как ни в чем не бывало сказал:

— С вами я готов хоть куда, хоть к черту в ад!

РЕШЕНО: МЫ ОСТАЕМСЯ

Спустя сутки Эрнст и Вилли сидели в крестьянской кухне и читали газету. От чугуна с кипящей водой, который стоял на плите, распространялось приятное тепло. Между иконами на стене висели громко тикающие ходики, стрелки которых показывали пять часов после полудня. Хозяйка дома возилась во дворе с бельем, ей помогала дочка.

Сложив газету, Эрнст откинулся на спинку стула. Он никак не мог сосредоточиться. Из головы никак не шел разговор, который с ним и Фрицем завел сегодня работник хозяина. Утром, когда они вышли покурить во двор, к ним подошел и заговорил худой мужчина. Из его слов они поняли, что это работник, которого хозяин держит на самых разнообразных работах. Хозяин представил им работника, сказав, что он необходим ему хотя бы для того, чтобы вокруг думали, что его интересует прежде всего хозяйство. Работник не был бойцом Армии Крайовой, он состоял в одной из групп коммунистов, которые располагались в Гросс-Штрелице. Работник предложил Эрнсту и Фрицу вступить в контакт с его группой.

Не зная, насколько это достоверно, оба ответили уклончиво, хотя на самом деле предложение заинтересовало Эрнста, считавшего, что с коммунистами будет гораздо легче договориться, чем с бойцами Армии Крайовой. С другой стороны, Люблинец, где они обосновались, вряд ли будет сдан, но еще лучше, если им одновременно удастся закрепиться в двух местах.