Радимир - [55]
Минут пятнадцать тщетно пытаюсь уснуть. Еще только восемь часов утра, а лег я вчера поздно. Ворочаюсь, прислушиваюсь к звукам в туалете, но там на удивление тихо. Встаю и осторожно туда заглядываю. Синица лежит на коврике, а Феликс спокойно сидит рядом и, похоже, добычей больше не интересуется.
Приглядываюсь к синице. Вроде не шевелится. Осторожно тыкаю ее пальцем. Похоже, что уже мертвая. Не удивительно, когти у Феликса — будь здоров! На себе испытано.
Аккуратно заворачиваю птичье тельце в полиэтиленовый пакет. Даже сквозь пленку чувствую еще не улетучившееся тепло крохотного тельца. Кладу пакет обратно на коврик в туалете, а Феликса оттуда выгоняю. Потом выброшу этот птичий гробик.
Ложусь обратно в постель. Тут же приходит Феликс и начинает ластиться. Забирается ко мне на грудь и заводит свою мурлыкающую песню. Ласково глажу его. Он задирает вверх свою усатую мордочку и довольно трется носом о мои пальцы. Странно, что он совсем не интересуется своей добычей. Поймал и забыл. А я думал, он будет пытаться ее съесть. Хотя, какое «съесть»? Если он зачастую даже на сырое мясо не реагирует, то, что говорить о хиленькой неощипанной тушке?
Очередная серия морозов наконец-то закончилась. Теперь мы с Анькой гуляем по новому маршруту — в сторону церкви, но из леса не выходим. Поднимемся на пригорок, полюбуемся издалека золотой луковкой и идем обратно. Вот и сегодня, купили по пакетику фисташек, бутылочку минеральной и отправились на прогулку.
Солнце уже вовсю намекает, что скоро весна. Наконец-то можно будет скинуть тяжелую зимнюю одежду и расслабиться под теплыми лучами.
Жду и боюсь весны. Боюсь потому, что за ней придет лето, Анька родит и… В общем, немного побаиваюсь той, неизвестной мне жизни, которая меня ожидает с рождением ребенка. Это же все изменится! И я, в первую очередь. Наверное, стану серьезнее, ответственнее, добрее…
До недавнего времени, совсем не обращал внимания на маленьких детей, а теперь их с любопытством разглядываю. Думаю про себя: совсем скоро и у меня такой же малыш появится. Как он будет выглядеть? Какой у него будет голос, характер? Совершенно не представляю себе собственного сына! Запросто могу представить себе будущих детей всех своих знакомых, даже дочку похожую на Аньку, но вообразить собственного сына не получается. Но ничего, недолго осталось — скоро все наяву увижу, без всяких фантазий.
Мы уже подходим к дому, как вдруг краем глаза замечаю что-то знакомое. Поворачиваю голову и вижу метрах в сорока собаку. Бабкину собаку. Или не бабкину? Оглядываюсь — бабки нигде не видно. Собака без веревки, куда-то озабоченно спешит по своим делам. Киваю Аньке:
— Смотри, вон бабкина собака!
Анька морщит лоб. Тоже не может понять, почему собака бежит по лесу одна, без хозяйки, ведь та все время таскала пса за собой, никогда не выпускала веревку из рук.
— Да, это бабкина собака, — подтверждает Анька, — Потерялась что ли? Или что-нибудь с бабкой случилось?
— Тогда бы за собакой веревка волочилась, — всматриваюсь я вслед псу, — Да, наверное, и не отходил бы от хозяйки… Веревки не видать!
— Значит веревка отвязалась, — констатирует Анька.
Насколько возможно, мы ускоряем шаг, однако встречаем бабку живой и невредимой у своего подъезда. Она в своих неизменных спортивных штанах, балоневой куртке и вязаной шапке. В руке веревка-поводок. Я спешу порадовать бабку, что мы видели ее убежавшего пса и указываю направление, куда он побежал. В ответ бабка равнодушно машет рукой.
— Убежал… Пусть погуляет, захочет есть — вернется…
Я вспоминаю впалый, как будто слипшийся изнутри, живот бабкиной собаки и думаю про себя, что этому, оголодавшему на пенсионной диете, животному какая-нибудь приличная помойка может показаться раем. Но даже, если на помойке и не найдется ничего съестного, все равно, короткая жизнь на воле, с собачьми драками и свадьбами, гораздо лучше тюремного существования в веревочной петле выжившей из ума старушенции.
Вспоминаю своего Феликса. Наверное, он тоже не отказался бы погулять на свободе, хотя боится улицы, как огня. Может быть, стоит купить дачу? Для себя и Аньки, для Феликса, для будущего ребенка? Лучше, конечно, подальше от города, в сосновом бору, около небольшого озера… Но тогда и машина нужна… А ведь на даче можно и картины писать! Другие картины. Красивые солнечные букеты. Прямо с натуры. Астры, гладиолусы, подсолнухи…
Глава двадцать первая
На столе передо мной пачка денег. Очередная зарплата и отпускные от Хосе Мануэля. Идти в отпуск я пока не собираюсь. Просто исполнился год, как я работаю на испанца, и мне выдали положенную сумму.
Этот год пролетел незаметно. Если отслеживать жизнь день за днем, то день вчерашний от сегодняшнего мало, чем отличается, но если оглянуться на год назад, то уже явственно видишь, что жизнь не стоит на месте. Все куда-то движется, к чему-то стремится и я, увлекаемый этим бесконечным течением, тоже куда-то плыву. Или падаю, все больше ускоряясь с каждой минутой.
Я вытягиваю из пачки тысячную купюру. Дизайн у современных российских денег очень убогий, никакого сравнения с дензнаками советской эпохи, тогда были настоящие шедевры. Кажется, автора советских рублей звали Иван Дубинин, кроме Советского Союза, он сделал деньги для Болгарии и для Кубы.
Статья из сборника «На суше и на море» — 1964.
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена одному из влиятельнейших философских течений в XX в. — феноменологии. Автор не стремится изложить историю возникновения феноменологии и проследить ее дальнейшее развитие, но предпринимает попытку раскрыть суть феноменологического мышления. Как приложение впервые на русском языке публикуется лекционный курс основателя феноменологии Э. Гуссерля, читанный им в 1910 г. в Геттингене, а также рукописные материалы, связанные с подготовкой и переработкой данного цикла лекций. Для философов и всех интересующихся современным развитием философской мысли.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Константин Фрумкин – известный российский философ, культуролог. Он является одним из инициаторов создания и координатором Ассоциации футурологов.Для работы над сборником, который представлен вашему вниманию, К. Фрумкин привлек лучших российских футурологов, которые исследует наиболее интересные проблемы, связанные с образами будущего. Чем закончится современный кризис цивилизации, каким будет «постчеловечество», к чему приведет развитие «информационного общества», какой будет его мораль и какие принципы будут определять его существование – вот лишь несколько тем сборника.Позиции авторов не всегда совпадают, но тем интереснее читать эту книгу, в которой представлен такой широкий спектр взглядов.