Раб - [46]

Глупости, говорю себе. Это же Тарин. Ты не сможешь никуда проникнуть, в космопорту твой чип первым делом обнаружат, это тебе не астероид занюханный, а потом… А потом она с тобой больше никогда не пойдёт как с равным.

К чёрту, думаю. "Как" — это всего лишь "как"…

Но ведь доверяет мне. Я тут уже минут двадцать маюсь, а она до сих пор не ищет. Пусть лучше доверяет. Вдруг потом реальный шанс представится… А тут если поймают, ведь может и продать. После побега всегда продавали, принято у них так, что ли? Или просто возиться не хочется, много проблем?

Возвращаюсь. Конечно, где уж ей меня искать, вокруг неё уже какой-то мужик мускулистый вьётся, на танец, что ли, зазывает… Свободный…

Спешу, осознавая, что не хочу, чтобы она с кем-нибудь танцевала. Ну, кроме одного раба неразумного, разве что…

Тамалия

Антер молодец, держится, и я, кажется, начинаю расслабляться. Обстановка соответствующая, располагающая, я боялась, что будут всякие грубияны из грузовых кораблей, а нет, марку заведение держит. Даже вино решилась заказать, хотя мало ли, как оно на него подействует. С коньяком, помнится, не сложилось.

Хмыкаю. Разговариваем легко, он мне даже какие-то весёлые истории из своей рабской жизни рассказывает. Не подаю виду, понимая, как много остаётся недосказанным и чем это всё сопровождалось. И даже из детства что-то упоминает, вот это жемчужинка, слушаю внимательно, составляю мозаику по имени Антер, и понимаю, что она мне всё больше и больше нравится…

Кажется, мучает что-то солнце моё, будто хочет сказать и не решается. Ну да ладно, надеюсь, перемучается. Не хочу такой вечер портить!

А вот это мне уже не нравится. Так долго нет его… Милый, пожалуйста, только не делай глупостей, я-то не стану тебе препятствовать, но тебя же сразу же выловят, а беглого раба по умолчанию продавать нужно, как же я тебя потом оставлю? Нет, оставлю, конечно, разыграю спектакль какой-нибудь, но… Пожалуйста, лучше не делай глупостей, а я придумаю другой, легальный путь…

Встаю, выхожу в небольшой коридорчик, там запасной выход, помнится, имеется. Так и есть, стоит у двери. Мается, наверное. Понимаю, какие у тебя мысли.

Возвращаюсь обратно. Вот и настало время решение принимать, раб мой дарёный, твоё решение, я лезть не стану…

Подходит парень какой-то, разодетый модник, а ты тут что забыл, на этой планете жуткой? Убирался бы ты отсюда, пока не видишь, как к вашему брату относятся…

Подсаживается, условно спросив разрешения и не дожидаясь ответа. Молчу. Не до тебя мне, за раба своего переживаю, чтобы глупостей не наделал…

Представляется — фиксирую ненужное имя, просто потому, что так положено, почти не слушаю разглагольствования о том, почему такая красивая девушка одна сидит. А ты вторую тарелку не видишь, дурак? А что ж девушка грустит, а кто ж посмел её обидеть, а где ж это спутник подевался, или то спутница была? А не соизволит ли девушка потанцевать… А то мы тут проездом, скучно нам, вот на декаду заехали, уж завтра обратно пора, где ж вы раньше были, почему ж не встретились, ах, как бы время можно было провести…

Нужен ты мне, петух недощипанный, принц одноразовый, на десять дней счастья бы привалило, глядя на таких мужчин сразу понятно становится, почему женщины периодически матриархаты на планетах устраивают… А ничего, что я молчу не отвечаю тебе? Ты за двоих говорить готов?

Нет, надо же, интересуется, всё ли в порядке, почему это девушка молчит… Тут перед ней и так, и эдак хвост пушат, а она всё не реагирует…

Боже. Солнце моё милое возвращается, как же я рада, что ты правильное решение принял, родной, молодец, с меня вольная, ничего не пожалею, клянусь!

Кажется, улыбаюсь, глупо, до ушей, смотрю на ошарашенного петуха:

— Спутник мой возвращается, — сообщаю, — нет, не танцую я, о, он такой ревнивый, лучше вам с ним не сталкиваться…

Смотрит на Антера оценивающе, видимо, всё-таки верно оценивает, да и глаза у моего ненаглядного что-то потемнели слегка, или то мне кажется, или то решение так тяжело далось?

Петух откланивается, я продолжаю улыбаться… Ты правильно сделал, милый. Так хочется тебе это сказать, но не буду пугать, потом как-нибудь…

— Всё в порядке? — спрашивает.

— Так, — говорю, — клеился, ерунда… Танцевать приглашал.

— Ты ж хотела? — отводя взгляд.

— Так я ж с тобой хотела, — смеюсь, — а не с ним…

Антер смущается, опускает глаза, будто что сказать хочет, после берётся за спасительную бутылку:

— Налить?

— Давай, — придвигаю бокал. Можно и отметить решение твоё…

Медленно цежу вино, заедаю мороженым, ради которого всё и затевалось, вроде бы. Антер тоже ест — аккуратно так, наслаждается вкусом детства, не иначе. Боюсь спугнуть, молчу, пока всё не доедает.

Свечи, музыка живая — уходить не хочется, Антер наконец-то вышкрябывает пиалу и вспоминает об окружающем.

— Ещё закажи, сластёна, — смеюсь. Похоже, порывается спросить, а можно ли, после передумывает.

— Да что-то я объелся, — смеётся.

— Ладно, — говорю, — домой пару килограммов закупим.

Улыбается. Смотрит так… будто узнать что хочет и не решается.

— Что? — говорю. Снова смущается, ну какой же ты чудесный, когда краснеешь, давай, говори уже, чего тебя там мучает.