Пылающая Эмбер - [95]

него.

Цвет его кожи напоминает цвет влажного песка на Тихоокеанском побережье. То, к

чему ты хочешь прикасаться и ощущать под своими руками днями напролет.

Мои глаза продолжаю блуждать по другим частям его тела, не упуская из вида

висящую на его шее цепочку, вытатуированные на груди слова и маленького ангела на его

руке. Того самого ангела, очертания которого я ранее видела под его рукавом, но не имела

возможности рассмотреть полностью. Красивая татуировка, в некотором роде печальная и

загадочная, призывающая к той части меня, которой безумно любопытно узнать о нем

побольше.

Быстрым движением Мав наносит удар. Но Таз уклоняется от него, молниеносно

отдернув голову в сторону за долю секунду до контакта. Они меняются местами, и Мав

поворачивается ко мне спиной.

Как только он это делает, перед моими глазами предстает самая большая татуировка,

которую я когда-либо видела. Эмблема «Предвестников Хаоса», как парни ее называют.

Отличительный знак «Предвестников» простирается от верхней до нижней части его

спины. Он довольно массивен. Центральная стрелка символа хаоса следует по линии его

позвоночника. Она исчезает под его джинсами и когда он двигается, мышцы на его спине

бугрятся и перекатываются, заставляя изображение танцевать. Это настолько сексуально,

что мне приходится стиснуть бедра вместе, чтобы унять боль между ними.

Мне бы хотелось обвести кончиками пальцев этот дизайн. Каждую линию, каждую

деталь. Крылья. Стрелки. Баннер со словами, которым живет каждый «Предвестник

Хаоса», кроме Мава: Упивайся хаосом и ни о чем не жалей.

Мав — исключение.

Поскольку Мав полон сожалений.

Голос Таза вырывает меня из моих мыслей.

— Сдаешь, брат.

Он отскакивает и уходит в сторону. Быстрым движением выбрасывает руку вперед и

наносит жесткий удар по ребрам Мава.

— Упфф, — срывается с губ Мава, а по лицу пробегает гримаса боли.

Таз посмеивается.

— Дерьмо, мужик, ты становишься мягким. Или, лучше сказать, твердым. Бродяжка,

похоже, прочно засела в твоей головке, правда не в той, что должна быть выше…

Мав наносит удар, его кулак впечатывается в щеку Таза, пресекая все то, что он

собирался сказать.

— Черт! — смеется Таз, прикладывает руку к челюсти и растирает ее своей

перчаткой. Его смех звучит маниакально и безумно. — Проклятье, останется след. Эй, но,

может, станет лучше, если я заставлю ее поцеловать его.

Бурча себе под нос, Мав идет к канатам. Он говорит довольно громко, так что я

слышу:

— Только попробуй и Доку придется вправлять тебе челюсть.

Таз находит его ответ забавным.

Я поправляю тяжелую сумку на своем плече, но этим движением я смахиваю с

полки гаечный ключ, и он с лязгом падает на пол. Я съеживаюсь, когда шум эхом

разносится по всему помещению и оба мужчины поворачиваются ко мне.

167

Больше нет смысла скрываться, поэтому с опущенной головой я плетусь к ним, пока

не оказываюсь в нескольких футах от ринга.

Таз облокачивается скрещенными руками на верхний канат и глядит на меня сверху

вниз.

— Хочешь провести со мной несколько раундов, бродяжка? — уголок его рта

приподнимается. — Если это твой первый раз, я постараюсь, чтобы он прошел легко и

приятно для тебя. Продвигаясь так медленно, как тебе нравится. Не волнуйся, ужалит

всего на секундочку

Его хитрая улыбка говорит мне о том, что он имеет в виду вовсе не бокс.

Я закатываю глаза и обращаюсь к Маву:

— Я готова.

Его взгляд пригвождает меня к месту, когда он сосредотачивает свое внимание на

мне. Он моргает, но ничего не говорит. На самом деле, я начинаю сомневаться в том, что

он меня слышал. Его голова слегка наклоняется вниз, и он смотрит на меня через эти

густые, черные ресницы, от которых его глаза кажутся темнее, чем обычно. Поднеся одну

перчатку ко рту, он смыкает зубы на шнуровке, чтобы ослабить ее, при этом не спуская с

меня глаз.

— Как насчет небольшого спарринга с Мавом? Или это Люци? Я что-то запутался,

— Таз ухмыляется и смотрит на Мава, а затем снова на меня.

Я качаю головой.

— Нет. Я почти уверена, что он причинит мне боль.

Глаза Мава превращаются в узенькие щелки в ответ на этот комментарий.

Возможно, потому, что всего несколько часов назад он обещал больше не причинять мне

боль.

— Я подержу его, пока ты не нанесешь ему парочку ударов, — предлагает Таз.

Не могу отрицать, что ударить Мава, получив право на месть, было бы приятно. Я

мысленно улыбаюсь при мысли об этом. Поднимаю взгляд и вижу, что Мав разглядывает

мое лицо. Он поднимает руку и проводит ногтем большого пальца по своей нижней губе.

Между делом окидывая взглядом мое тело сверху донизу.

Мое лоно сжимается, а мои соски превращаются в твердые пики.

По его губам скользит лукавая улыбка, и мой пульс учащается.

— Хочешь мне врезать, Куколка? — его акцент растягивает гласные, а его хриплый

голос посылает приятный трепет к нижней части моего живота.

Черт бы его побрал. Несмотря на то, что мой мозг кричит ДА, я говорю:

— Нет.

Наверно, было бы лучше, если бы я ждала его снаружи. Свежий воздух помог бы

мне обуздать бешеный поток грязных мыслей, бушующих в моей голове.