Пылающая Эмбер - [124]

чем ситуация выйдет из-под контроля, — я поправляю джинсы в области ширинки, и,

будь я проклят, ее рот дергается, когда она пытается побороть улыбку.

Подняв ее на ноги, я подбираю с пола ее топик и лифчик и, встав у нее за спиной,

помогаю ей их надеть.

— Мне нужно продержаться несколько часов. Я должен сделать кое-что важное.

После чего я заберу тебя с собой домой, — заявляю я, целуя ее плечо.

Она смотрит на меня поверх плеча, и я не упускаю вспышку желания у нее в глазах.

Хорошо. Ее возбуждает мысль оказаться в моей кровати. Меня это тоже чертовски

возбуждает. Настолько, что мне нужно подумать обо всех тех причинах, почему я не могу

прижать ее к этой кровати прямо сейчас и затрахать до бесчувственного состояния.

Во-первых, она не готова. Во-вторых, мои братья обязательно нас прервут. В-

третьих, мне нужно быть терпеливым и не торопиться. Я еще ни черта ей не доказал, за

исключением того, что могу доставить ее телу наслаждение, когда я ей необходим.

Когда я разворачиваю ее к себе, она спрашивает:

— Что именно тебе нужно сделать?

— Две вещи.

Притянув ее к себе, я смахиваю волосы с ее глаз и целую в носик.

— Отдать Эджу его подарок по случаю возвращения домой, — затем я целую ее в

лоб. — И убедиться, что все в курсе, кому ты принадлежишь.

220

Глава 28

Превращать друга во врага — нелегко, даже если на то есть веские основания.

МАВЕРИК

Рука об руку мы выходим из задней двери клуба. Музыка ревет, а когда я втягиваю

аромат барбекю, мой живот мгновенно отзывается урчанием.

Я рассчитывал на пару удивленных взглядов, но такое чувство, что весь

собравшийся на вечеринке народ замирает и принимается нас разглядывать. Некоторые

стоят с открытым ртом и вытаращив глаза, другие начинают быстро перешептываться

друг с другом и бросают на нас любопытные взгляды.

— Ну, что ж. Полагаю, сейчас самое подходящее время, чтобы убедительно донести

до всех свою точку зрения, — бормочу я себе под нос.

— Что? — спрашивает Эмбер, когда я прижимаю ее ближе к себе. Она отлично

смотрится у меня под боком. Здесь ей самое место. Но для того, чтобы все сделать

правильно, ей придется стать центром всеобщего внимания. Поэтому я поворачиваюсь к

ней лицом и удерживаю ее в футе перед собой.

— Я собираюсь поцеловать тебя.

Ее глаза расширяются, и она быстро окидывает взглядом двор, наполненный

людьми.

— Сейчас?

Я киваю.

— Да.

Она переминается с ноги на ногу и, слегка наклонив ко мне голову, шепчет:

— На глазах у всех?

Боже, она такая милая. Мне нравится, что она не осознает, насколько она

сексуальна.

Ухмыляясь, я отвечаю:

— В каком-то смысле.

— В чем именно заключается этот смысл?

— Показать всем, что ты моя.

Она вздрагивает от моего заявления, но учитывая все то, что она мне поведала о

своем бывшем, я понимаю, что меньше всего ей нужно, чтобы я ее контролировал.

Поэтому я поясняю:

221

— Это послужит предупреждением каждому брату держаться от тебя подальше. В

противном случае, они придут к тебе ночью. Этого ты хочешь? Хочешь кого-то еще,

Куколка?

Я уже знаю ответ, но также я знаю, что это должно быть ее решением. Я ни к чему ее

не принуждаю.

— Нет.

— Значит, я могу поцеловать тебя на глазах у всех и перед Богом?

Она кусает губу и бормочет:

— Наверное.

— Нет, Куколка. Это твой выбор. Здесь нет места сомнению. Либо ты хочешь меня и

хочешь, чтобы эти люди знали об этом, либо нет.

Возможно, мне придется немного ее подтолкнуть. Порой она слишком робкая, но

сейчас мне нужно, чтобы она продемонстрировала сильную сторону своего характера,

особенно здесь, перед этими людьми.

— Да. Я хочу, чтобы ты меня поцеловал.

В ответ на мою самодовольную улыбку она пытается побороть усмешку. Я дергаю

ее на себя и обхватываю за шею. Я сминаю ее губы своими губами и целую так, будто от

этого зависит моя жизнь. Потому что, черт, возможно, так оно и есть. Я целую ее со всей

страстью, которая копилась во мне на протяжении всей поездки с тех пор, как я оставил ее

на пороге дома Бетани. Мои губы настойчиво добиваются своего.

Позади меня раздаются свист, улюлюканья и смешки, но это всего лишь фоновый

шум.

Эмбер хватает меня за жилет, и я не знаю, осознанно или нет, но она цепляется за

меня и притягивает ближе. От того, как она реагирует на мой поцелуй и мое

прикосновение, я чувствую себя гребаным титаном. Выше и сильнее любого смертного

человека.

Когда я, наконец, отстраняюсь, ее щеки красные, как новый байк, который я купил

Эджу, а глаза опьяненные и такие же яркие, как море. Ее губы выглядят припухшими и

истерзанными.

Я вновь переплетаю наши руки и поворачиваюсь ко всем присутствующим на

вечеринке.

Гриз — первый, кто отпускает шутку, когда приближается к нам.

— А я все гадал, когда же ты, мать твою, соберешься с духом и заявишь права на

этот приз, — улыбаясь, он спрашивает Куколку: — Ты уверена, что хочешь этого

злобного паршивца?

Я награждаю этого смеющегося болвана легким толчком.

— Она сделала свой выбор.

Гриз подмигивает ей.

— Похоже на то.

Уходит около двадцати минут, чтобы и остальные не поскупились на пару