Пыль дорог и стали звон - [21]

— Всё будет. Всё уплачу. В долгу не останусь. Слово… старосты! — Просветлел Бедобор. — И в «Кабане» скажи, что денег с тебя больше они не возьмут — личный указ старосты!

«Весёлый кабан» пребывал в том же невесёлом состоянии, что и в прошлый визит наёмника, разве что, по-видимому, помыли полы и протёрли окна.

— Что? Прогнали нечистых? — Лысеющий хозяин заведения вынырнул из-под барной стойки.

— Ага. Да только староста с оплатой задерживается. Зато повелел кормить-поить меня за счёт заведения. Видать, возместит.

— Эх, с него потом не допросишься… — Вздохнул тавернщик. — Ладно, чего пить изволите?

— Ну, шиковать за чужой счёт не стану, пива плесни да поесть чего-нибудь подкинь, на свой вкус. А ещё лучше расскажи, чем молва людская нынче живёт? Может, случилось чего в округе? Глядишь, работа для меня подвернётся.

— Ох, сударь, про чудище, что скотину у народа таскает, видать, Бедобор-то уже рассказал? — Лысеющий не спеша расставлял посуду и приборы перед наёмником.

— Да, и даже уговорил меня изловить его.

— Но вот про что он вам точно не рассказал, потому что сам не знает. — Тавернщик понизил голос. — Не так далеко отсюда, как вы наверняка знаете, находится город Дракенталь. А у нас бывают порой заезжие из тех мест. Так я слыхал, будто бы странные дела в тамошнем краю творятся, а лорд Дракентальский кошельком трясёт исправно. В общем, поезжайте туда, точно чего-нибудь да найдёте. Уж точно не то, что наш гиблый край. — Усмехнулся тавернщик.

— Интересно… — Проговорил Таринор, отхлебнув из кружки. А пиво оказалось очень даже ничего.

* * *

Ночь выдалась на удивление спокойной, подозрительно спокойной и тихой. Даже сверчков не было слышно, лишь едва слышный шелест листьев нарушал безмолвие природы, казалось выжидавшей чего-то, под молчаливым взором жёлтого лика полной луны.

Наёмник ступал по дороге, указанной ему старостой. Она должна была привести его к пещере, но ничего похожего на неё не было видно в ночной мгле. Таринору уже начало казаться, что староста решил попросту избавиться от него. Что сейчас из кустов выскочит несколько головорезов и потребуют денег. И вне зависимости от ответа, они решат покончить с наёмником и перережут ему горло, чтобы оставить истекать кровью у обочины. Или свяжут и продадут контрабандистам востока в рабство, и он до конца жизни будет подносить вино какому-нибудь восточному торгашу. Нехорошие опасения Таринора развеялись, когда он заметил вдалеке пригорок, освещаемый лунным светом. Подойдя ближе, он увидел узкий лаз, кромешная темнота которого внушала некоторые опасения. Была не была, подумал Таринор, вынимая из сумки факел и осторожно ступая в узкий проход.

Треск пламени — единственное, что нарушало тишину пещеры, за исключением неуверенных шагов наёмника, ступавшего по каменному полу. Таринор всегда считал, что в подобных пещерах должны селиться летучие мыши или, на худой конец, ящерицы и пауки. Но никто не пищал, свисая с потолка, и никто не шуршал, ползая среди камней. Вдруг темнота впереди закончилась, и факел осветил голую каменную стену. Тупик. Пещера оказалась абсолютно пуста. В сознании наёмника пронеслась шальная мысль, что, может быть, в этом самый момент вход в пещеру заваливают огромным камнем, чтобы не дать ему выбраться. Он задержал дыхание и прислушался, но ничего не услышал, кроме треска огня факела и собственного участившегося сердцебиения.

— Тянет же меня в такие истории. — Тихо вздохнул Таринор и опёрся на стену рукой. Холодный камень успокаивал. Наёмник провёл ладонью по серой шершавой поверхности. Известняк. Дождевая пещера, каких много в этих местах. Таринор сам не раз проводил ночи в таких, спасаясь от непогоды. Но ни одна из них не была столь чистой, словно кто-то провёл здесь уборку, счистив паутину и выгнав летучих мышей. Вдруг ладонь провалилась в стену, словно в дыру, хотя на поверхности не было даже трещин. Таринор резко отдёрнул руку. Попробовав прикоснуться к стене в этом же месте, он не ощутил камень, а рука так же прошла сквозь известняк, будто через облачко дыма. Наёмник пошарил рукой по ту сторону мнимой стены. Эта иллюзия прикрывала отверстие примерно в человеческой рост, а воздух по ту сторону был заметно теплее, хотя и пах какой-то тухлятиной. Подавив в себе страх, Таринор закрыл глаза и шагнул через иллюзорную стену. Там и впрямь оказалось тепло, хотя темнота казалась ещё более густой, чем в основной пещере. Она словно обволакивала, сковывала, затуманивая не только зрение, но и разум. Даже факел как будто стал светить тусклее. Сделав пару шагов, наёмник услышал шорох и тут же повернулся в сторону звука, выхватив из ножен меч. Таринор был здесь явно не один, и тот, другой, явно скрывался от незваного гостя, пытаясь скрыться за спиной наёмника или за большими сталагмитами, накапавшими здесь за многие годы.

Вдруг наёмник ясно услышал звук дыхания, даже скорее короткого выдоха того, кто пытался даже не дышать, чтобы не привлечь внимания. Звук донёсся прямо из-за спины, и Таринор резко обернулся, выставив перед собой меч. Тишина. Полная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием факела. Наёмник крепко сжал рукоять — холодный металл успокаивал. Чуткий слух уловил короткий шепоток откуда-то из-за спины Таринора. Обернувшись, наёмник направился к, как ему казалось, источнику звука, скрывавшемуся за большим сталагмитом. Под ногами раздался хруст — обглоданные кости, множество вычищенных до белизны овечьих костей, какие обычно оставляют оголодавшие хищники. Когда Таринор взглянул под ноги, огонь факела заколебался. Всё стихло. Наёмник отчётливо слышал стук собственного сердца, учащающееся дыхание, путаницу в мыслях, усиливающуюся с каждой секундой напряжённого ожидания следующего шага неизвестного хозяина пещеры, как вдруг что-то прорезало его сознание сигналом «Обернись!». Факел рухнул на землю. Резкий поворот с выставленным вперёд клинком окончился звоном стали, меч наёмника парировал удар едва видимого противника. «Всё-таки это человек» — молнией пронеслось в голове Таринора. Резкий пинок откинул противника к каменной стене. Послышался глухой удар, сдавленный кашель, противник ударился о камень, но тут же, судя по звукам, поднялся на ноги. Наёмник сделал выпад в сторону звука, но клинок рассёк лишь воздух. Внезапно он вновь услышал хруст, на этот раз противник наступил на остатки собственной трапезы, выдав себя в кромешной темноте, едва освещаемой лежащим на земле факелом. Таринор развернулся, одновременно нанося удар. На этот раз лезвие нашло цель. Пещеру огласил вопль, и невидимый противник повалился на каменный пол пещеры, тяжело дыша и шипя. Наёмник поспешил поднять факел, дабы, наконец, увидеть, что за существо доставило ему столько проблем.