Пятый тотем - [69]

– Маки, остановись! Маки! Маки!

Он с удивлением поднял на меня налившиеся кровью глаза, потом опустил взгляд на утаремо и снова уставился на меня, уже чуть остывая.

– Вот ты ж гнида, паскуда! – вот все, что он смог мне сказать, с отвращением отбрасывая труп в сторону и падая спиной прямо на пол.

– Маки, не время! Где третий? – я уже был на ногах и, отмахиваясь от оседающей пыли, рыскал в поисках последнего противника.

Маки резво подскочил ко мне, и мы, встав спиной к спине, начали зигзагами обходить помещение. Вскоре послышался звук распада подчиненного элемента земли. Исчерпав отпущенное ему время, стихийный дух с наслаждением ушел прямо в твердь, оставляя оболочку из груды камней. Откуда-то сбоку послышался шорох, едва слышный звук мелких камешков песчаника, на которые опустилась чья-то ступня. Мы замерли, вслушиваясь, перекинувшись напряженными взглядами. Повисла тяжелая тишина. Мне казалось, что я слышу, как бьется сердце Маки. Песок и пыль, поднятые в воздух, продолжали медленно оседать на пол, съедая видимость и приглушая звуки.

Вдруг по телу Маки пробежала судорога, и он, выпучив глаза, всплеснул руками, прижимая ладони ко рту и закрывая лицо. Лишь запоздало, я понял, что он кашлянул. Сначала как будто ничего не произошло. Окружающая нас тишина никак не изменила свое состояние, но я ощутил легкое покалывание на ладонях. Кто-то пустил в ход силу, но я еще не мог понять, как именно. Легкое покалывание быстро начало сменяться зудом, и уже скоро чесалась вся поверхность тела. Когда к горлу подкатил ком, я почувствовал, что меня вот-вот вырвет, и закричал:

– Порча! Ищи третьего! Воздух отравлен!

Мы бросились в разные стороны, обшаривая помещение. Зуд сменился таким жаром, что мне казалось, будто моя плоть начинает бурлить, и я мельком заметил, что на коже начали набухать ужасные волдыри. Мы дважды чуть не столкнулись с Маки, и я видел, что ему приходится не легче. Его сильно шатало, а из уголка рта сочилась тонкая струйка крови. Время уходило, как песок сквозь пальцы, а мы, словно безмозглые гомункулы тальгедов, носились по комнате, поднимая пыль, и умирали. Осознавая, что это наш последний шанс, я в отчаянии швырнул в стену тотем воздуха. Элементаль, высвобождаясь, стремительно подплыл ко мне, уставившись безучастными искрами прозрачных глаз.

– Найди его! Утаремо! Ищи жнеца!

Стихийник рывком устремился куда-то вверх, затем вниз, и так несколько раз подряд, как вдруг застыл прямо в воздухе, уставившись в одну точку. Рядом со мной шумно вырвало Маки. Он лежал на боку и заходился приступами кашля, его минуты уже были сочтены. У меня же была лишь одна попытка. Широко расставив ноги и собирая всю оставшуюся силу воедино, я начал удар за ударом посылать сгустки пламени в направлении, куда смотрел зачарованный элемент. Жнец почувствовал, что обнаружен, и, по-видимому, смог подчинить или блокировать силу стихийника, но выдал себя. Первые два огненных шара ударились о стену, я понял это по звукам осыпающейся каменной крошки, но третий нашел свою цель. Крик боли взорвал спертый воздух, когда я, рассекая пыль, устремился к последнему врагу.

Он сидел, привалившись к стене, обхватив обеими руками рану на груди. Приблизившись, я уже видел, что ему не жить. В месте ранения зияла огромная дыра, края которой еще дымились. Наши глаза встретились. В его взгляде не было ненависти, страха или презрения. В них было удивление. Я уже занес руку для последнего удара, как за моим плечом вновь зазвучал уже знакомый мне голос:

– Не спеши отбирать жизнь последнего. Он понадобится, чтобы исцелить девчонку. Она ранена и скоро умрет.

Я обернулся и встретился глазами с духом, который снова появился без предупреждения, но очень вовремя. Он перевел взгляд на своего поверженного собрата и смотрел с такой ненавистью, что даже искаженные смертью и пустотой черты лица призрака вселяли ужас.

– Неси ее сюда. Быстрее! У тебя мало времени! Не дожидайся, пока последний подохнет!

– Проследи за этим! – бросил я уже на бегу.

Первым я наткнулся на Маки. Он валялся неподвижно, когда я оказался рядом и наклонился над ним. Бедняга в силу тщедушного телосложения не смог выдержать столько за один день и теперь лежал еле живой.

– Я в норме, – еле слышно пробормотал он. – Иди к Селире! Со мной все будет в порядке.

Я лишь кивнул и бросился за ней. Маки, конечно, был тем еще пройдохой, но, возможно, именно он и спас меня. Мы действительно успели стать одной командой, и теперь он был при смерти, а я не мог тратить на него время. Уже подбегая к жрице, я понял, что жар спал, а гнойные нарывы вообще исчезли, словно их и не было. Порча довольно быстро рассеивалась.

Сели лежала там, где я ее оставил. Я опустился на пол рядом с ней и провел ладонью по ее щеке. Она приоткрыла глаза, и легкая улыбка пробежала по ее губам:

– Ты все-таки нашел меня, Конгнирим!

Я замер, не в силах даже дышать.

– Почему ты так сказала? Мое имя, ты сказала…

– Потому что я знаю, – ее глаза светились в темноте. – Я вспомнила все… Потому что умираю.

Только теперь я увидел, что ее левая рука прижата к правому боку. Распутывая Селиру в темноте, я не заметил раны, вокруг которой разрасталось большое темное пятно. Похоже, при взрыве мешка Маки ее ранило осколком.