Пятое время года - [7]

Шрифт
Интервал

— Ну, хорошо. Вы тогда пока покурите. Сейчас я дам вам пепельницу. — Из множества папиных пепельниц сохранилась лишь одна — маленькая латунная рыбка.

Супа в кастрюльке было почти на донышке, и, пока она бегала из кухню в комнату и обратно, он успел подгореть. После нескольких ложек этой бурды аппетит разыгрался только еще сильнее, однако доставать хлеб из буфета и жевать на глазах у гостя было неловко. Скорей бы уж пришла Лийка! Тогда можно будет выпить чаю. Сладкого, с кусочком шоколада.

Алексей Иванович, куривший уже вторую папиросу, тут же загасил ее и поспешно разогнал рукой дым. Следовало занять гостя каким-нибудь разговором, и, хотя симпатичное оканье выдавало в нем уроженца северных областей, на всякий случай она решила спросить, не москвич ли он.

— Нет, но учился-то здесь, в Москве, в институте. После в аспирантуре. Только закончить не пришлось, война как раз началась. А родился в Переславле. Вы-то, чай, и не слыхали о таком городишке?

— Почему же? Я знаю. Там еще озеро… Плещеево? Верно?

— Верно! — Алексей Иванович был так счастливо поражен, что хлопнул себя по коленям и рассмеялся. — Вы, Ниночка, первый человек, кто знает, что есть такой город! Кому ни скажу, никто не знает!

Говорил майор охотно, искренне, держался просто, и все-таки, сама не зная почему, она боялась встретиться с ним глазами. Когда же наконец придет Лийка и они окажутся втроем?

Напрасно она так ждала Лийку. Принарядившаяся в светлую кофточку, Лийка уселась рядом с Алексеем Ивановичем и принялась подробно, то заглядывая ему в глаза, то хватая за руку, чтобы не отвлекался, обстоятельно, до мельчайших подробностей, выспрашивать «все-все» про своего Левочку. Пила свежезаваренный чай, отламывала не глядя шоколад от плитки и засыпала Алексея Ивановича бесконечными вопросами.

Они все говорили и говорили, совершенно не обращая внимания на молчаливую хозяйку, а она с каждой минутой все сильнее и сильнее ощущала себя словно бы лишней в собственной комнате. Потихоньку ушла на кухню и там, на холодном каменном подоконнике, даже всплакнула от обиды. Зачем было приглашать их? И суп подгорел, и есть очень хочется. Сейчас слопала бы хлеб с кипяточком, свернулась калачиком под одеялом, почитала книжку. Нет, Алексей Иванович — очень приятный человек. Лицо такое хорошее, по-русски открытое, держится скромно, с достоинством. Все дело в Лийке — невозможная нахалка, не дает и слово вставить и, должно быть, уже слопала весь шоколад!..

Ничего не изменилось, кроме того, что теперь Лийка громко смеялась и определенно строила майору глазки. Он тоже смеялся, весело о чем-то рассказывая ей, но, обернувшись на скрип двери, замолк на полуслове и сделался таким серьезным, словно Лийкина болтовня была ему вовсе и не интересна.

— Ниночка, куда же вы ушли-то? Мы, чай, вам сильно надоели?

— Что вы, что вы, нет, конечно!

Между тем его «мы» очень задело, улыбка получилась вымученной, и Алексей Иванович тут же поднялся с явным намерением откланяться.

— Посидим еще, Алексей? — Скорчив капризно-кокетливую мину, нахалка Лийка ухватила его за рукав гимнастерки и попыталась усадить на место. — Расскажите теперь о себе. Вы женаты?

— Не успел пока. — Кажется, впервые с тех пор, как появилась Лийка, Алексей Иванович внимательно посмотрел на нее, Нину, и она вдруг вспомнила, как поразили ее глаза поскользнувшегося военного, когда на мгновение она очутилась в его невольных объятиях, а он, улыбаясь, смотрел на нее сверху вниз. Удивительные глаза! Светло-серые, с радостными желтыми искорками. Будто легкие дождевые тучки, пронизанные солнечными лучиками.

— Пожалуй, Ниночка, мне все ж таки пора! Извините за вторжение.


2


И день был по-весеннему солнечный, и сводки с фронта — одна лучше другой — не оставляли сомнений в том, что война вот-вот и кончится, а с утра хотелось плакать. Тяжелым молоточком она штемпелевала письма, раскладывала треугольнички по полочкам для почтальонов и еле-еле сдерживала слезы.

Писем с каждым днем становится все больше и больше — почти все москвичи уже вернулись из эвакуации, люди ищут друг друга, пытаясь восстановить разорванную войной связь. Только ей никто не пишет, потому что она теперь совсем одна. Никому не нужная, никому не интересная. Худая, некрасивая. Недаром интересный сероглазый майор вчера весь вечер разговаривал только с Лийкой.

Конечно, слезы наворачиваются на глаза вовсе не из-за майора, просто день сегодня такой — своим ярким, беспощадным солнцем, оттепелью и каплями с крыш очень похожий на тот страшный мартовский день ровно два года назад. Скорей бы уж домой! Спрятаться на кушетке за книжным шкафом, где никто не увидит твоих заплаканных глаз и никто не будет задавать вопросы, отвечать на которые нет сил. Но большие часы с шумными стрелками словно замерли — еще пятнадцать минут. И писем много.

Положив последнее письмо на полочку, она быстро накинула шубку, платок, выскочила на улицу и, закрывшись воротником, — сегодня уже не из-за колючих снежинок, а чтобы спрятать полные слез глаза, — юркнула в проходной двор и выбежала в свой переулок.

Здесь можно не бояться сочувственных взглядов прохожих — переулок пуст. Лишь далеко впереди идет военный, со спины чем-то похожий на вчерашнего широкоплечего, статного майора. Даже чемоданчик несет так же, в правой руке.


Еще от автора Ксения Михайловна Велембовская
Дама с биографией

Проза Ксении Велембовской полюбилась читателю после романа «Пятое время года», в котором рассказывалось о судьбах четырех женщин из большой московской семьи. В новом романе «Дама с биографией» писательница подтверждает: «мысль семейная» дорога ей, «дочки-матери» — главная ее тема.Люся, главная героиня романа, — само терпение: взрослая и успешная дочь — домашний тиран, старая мать — со своими «устоями», а еще барыня сватья и выпивоха зять… Случайное знакомство меняет взгляд героини на мир и сулит весьма радужные перспективы.


Рекомендуем почитать
Глупости зрелого возраста

Введите сюда краткую аннотацию.


Мне бы в небо

Райан, герой романа американского писателя Уолтера Керна «Мне бы в небо» по долгу службы все свое время проводит в самолетах. Его работа заключается в том, чтобы увольнять служащих корпораций, чье начальство не желает брать на себя эту неприятную задачу. Ему нравится жить между небом и землей, не имея ни привязанностей, ни обязательств, ни личной жизни. При этом Райан и сам намерен сменить работу, как только наберет миллион бонусных миль в авиакомпании, которой он пользуется. Но за несколько дней, предшествующих торжественному моменту, жизнь его внезапно меняется…В 2009 году роман экранизирован Джейсоном Рейтманом («Здесь курят», «Джуно»), в главной роли — Джордж Клуни.


Двадцать четыре месяца

Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.


Поправка Эйнштейна, или Рассуждения и разные случаи из жизни бывшего ребенка Андрея Куницына (с приложением некоторых документов)

«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.


Я люблю тебя, прощай

Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.


Хроники неотложного

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.