Пятое время года - [141]
Контрастный душ добавил пурпура в щеки, расчесанные щеткой колечки волос надо лбом распушились и образовали нимб. Новая бирюзовая маечка превратила серые глаза в почти синие и не так уж плохо сочеталась со светло-кофейными брюками, хотя безусловно не могла конкурировать с эксклюзивными нарядами тех стильных девчонок, что порхали внизу, в холле, словно яркие бабочки.
Тук, тук-тук!
Если она, неожиданно для себя самой, вдруг невероятно смутилась, услышав этот стук, то протиснувшийся в едва приоткрытую с перепугу дверь мужчина, кажется, был смущен еще больше. Либо великодушно подыгрывал.
— А я это… шел мимо. Дай, думаю, зайду. Ты не против?.. Нет?.. В принципе, ты такая куколка, что мне тут вроде и делать нечего.
— Почему? Вы тоже очень даже ничего себе.
— Точно? Вообще-то я старался!
На сей счет не возникло никаких сомнений. Выбритый до блеска, в свежей бледно-голубой рубашке, он выглядел на все сто! И с большим гаком.
Усевшись в кресло, он поставил на пол красный пакет SAKS FIFTH AVENUE и скосил глаза на блюдо с фруктами:
— Можно ягодку? А сама почему не ешь?
— Еще не успела.
— Это ты зря. В принципе можно и не успеть.
Черешни начали исчезать одна за другой. Надо думать, все с той же целью — разрядить напряженность. Не глядя на свой пакет, он постучал по нему носком ботинка.
— Слушай-ка, я тут чемодан разбирал, нашел кое-что. Вот принес. Только ты мне сразу скажи, что не разозлишься. Если разозлишься, тогда я все это барахло лучше с балкона выкину. Или обратно в Америку отвезу. Неграм отдам.
— Это, я так понимаю, те самые злополучные подарки из Америки?
— Угу, они, проклятые… — Вложив в глубокий вздох, кажется, всю меру своих «жутких страданий» двухнедельной давности, шутник задумался, насупился и, подхватив пакет, решительно направился к балкону. — Выкину, и дело с концом! Я такого больше не переживу!
Разве можно было допустить, чтобы довольно-таки внушительного вида пакет упал на чью-нибудь невинную голову?
— Успокойтесь! Зачем так горячиться? Дайте… ну дайте же!
— Нет проблем, держи!.. Но тогда давай уж примерь, а? Дверь в ванную в принципе можешь не запирать, я не буду подглядывать. Если только совсем чуть-чуть…
Тонкие бретельки завязывались на шее, а вся пока еще не загорелая спина оставалась открытой. Отражение в зеркале — и на общем плане, и на крупном — доказывало со всей очевидностью, что синий махровый сарафанчик идет так, как не шло ничто и никогда. Сшили Тане сарафанчик, нет такого у подруг… Волосы были закручены в толстый жгут и заколоты на макушке.
— Ух ты, какая хорошенькая! Обалдеть!
К янтарным трикотажным шортам с коротким топом больше подходила косичка, заплетенная тоже от макушки.
— Класс! Надо же, как тебе идет!
Стильный белый комбинезон с широкими брюками требовал раскованности — распущенных волос, рук, с вызовом засунутых в боковые карманы, приподнятых плеч.
Эффект получился ничего себе! — потрясенный зритель поперхнулся абрикосом.
— Кхе-кхе!.. Купальник не мерь, а то подавлюсь! Кхе-кхе! КХЕ!!! О-о-ох… вроде я уже подавился… Скорей стучи мне по спине! Умираю… Кхе-хе-хе-е…
Кто бы мог подумать, что хриплый, смертельный кашель — всего лишь хитрая уловка, что умирающий поймает на лету кинувшуюся к нему со всех ног доверчивую девчонку, подхватит ее на руки и долго-долго будет кружиться с ней по номеру! Целуя и смеясь. Смеясь и целуя.
С пляжа доносилась зажигательная музыка, но музыкальный мужчина не включился в ее ритм. Задумчивый, он ел экзотическую рыбу с салатом, отлично орудуя ножом и вилкой, отпивал из бокала минеральную воду и время от времени посматривал на свою молчаливую сотрапезницу каким-то странным, исподлобья, словно бы испытующим взглядом. Чтобы не встретиться с этим взглядом, не разгадать его смысл и вдруг не расстроиться, она сосредоточенно отрезала кусочки шашлыка, прятала глаза в бокале с красным вином или рассматривала пестрые петунии на балюстраде веранды.
Хотя мысль о том, что он, взрослый мужчина с определенным жизненным опытом — а если верить Анжелке, очень даже богатым опытом! — имеет возможность сравнивать, казалась нестерпимой и не следовало думать об этом, непослушная голова снова и снова задавалась вопросом: испытал ли он тоже нечто особенное, необыкновенное или «Татьяна» ничем не отличалась от других его подружек?.. Судя по его меланхоличному спокойствию, скорее всего, — ничего новенького.
На фиолетовую скатерть легла белая пачка «Парламента». Тонкая золотая зажигалка. Появился неплохой повод нарушить молчание, которое чересчур затянулось и могло уже сказать гораздо больше, чем лихорадочный блеск ревнивых глаз.
— Вы курите разве?
Меланхоличный мужчина, оказывается, только и ждал кокетливой улыбки, чтобы самому заулыбаться:
— В принципе нет. Просто чего-то со мной такое… сам не пойму какое. Короче, надо малость приземлиться. Как в анекдоте про выхлопную трубу. Но если тебе не нравится… — Сигарета тут же очутилась в пепельнице.
— Нет-нет, курите на здоровье!
Своим ответом он снял все вопросы и подвопросики. Почувствовав себя единственной и неповторимой, она наконец-то распробовала вкус густого, темного «бордо» и на радостях обмакнула большущий кусок горячего шашлыка в обжигающе острый соус.
Проза Ксении Велембовской полюбилась читателю после романа «Пятое время года», в котором рассказывалось о судьбах четырех женщин из большой московской семьи. В новом романе «Дама с биографией» писательница подтверждает: «мысль семейная» дорога ей, «дочки-матери» — главная ее тема.Люся, главная героиня романа, — само терпение: взрослая и успешная дочь — домашний тиран, старая мать — со своими «устоями», а еще барыня сватья и выпивоха зять… Случайное знакомство меняет взгляд героини на мир и сулит весьма радужные перспективы.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Заветная мечта увидеть наяву гигантских доисторических животных, чьи кости были недавно обнаружены в Кентукки, гонит небогатого заводчика мулов, одинокого вдовца Сая Беллмана все дальше от родного городка в Пенсильвании на Запад, за реку Миссисипи, играющую роль рубежа между цивилизацией и дикостью. Его единственным спутником в этой нелепой и опасной одиссее становится странный мальчик-индеец… А между тем его дочь-подросток Бесс, оставленная на попечение суровой тетушки, вдумчиво отслеживает путь отца на картах в городской библиотеке, еще не подозревая, что ей и самой скоро предстоит лицом к лицу столкнуться с опасностью, но иного рода… Британская писательница Кэрис Дэйвис является членом Королевского литературного общества, ее рассказы удостоены богатой коллекции премий и номинаций на премии, а ее дебютный роман «Запад» стал современной классикой англоязычной прозы.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Лив Карин не может найти общий язык с дочерью-подростком Кайей. Молодой доктор Юнас не знает, стоит ли ему оставаться в профессии после смерти пациента. Сын мигранта Иван обдумывает побег из тюрьмы. Девочка Люкке находит своего отца, который вовсе не желает, чтобы его находили. Судьбы жителей городка на западном побережье Норвегии абсолютно случайно и неизбежно переплетаются в истории о том, как ссора из-за какао с булочками может привести к необратимым последствиям, и не успеешь оглянуться, как будет слишком поздно сказать «прости».
Решили похитить богача? А технику этого дела вы знаете? Исключительно способный, но бедный Рамеш Кумар зарабатывает на жизнь, сдавая за детишек индийской элиты вступительные экзамены в университет. Не самое опасное для жизни занятие, но беда приходит откуда не ждали. Когда Рамеш случайно занимает первое место на Всеиндийских экзаменах, его инфантильный подопечный Руди просыпается знаменитым. И теперь им придется извернуться, чтобы не перейти никому дорогу и сохранить в тайне свой маленький секрет. Даже если для этого придется похитить парочку богачей. «Украсть богача» – это удивительная смесь классической криминальной комедии и романа воспитания в декорациях современного Дели и традициях безумного индийского гротеска. Одна часть Гая Ричи, одна часть Тарантино, одна часть Болливуда, щепотка истории взросления и гарам масала.
В Германии стоит аномально жаркая весна 2018 года. Тане Арнхайм – главной героине новой книги Лейфа Рандта (род. 1983) – через несколько недель исполняется тридцать лет. Ее дебютный роман стал культовым; она смотрит в окно на берлинский парк «Заячья пустошь» и ждет огненных идей для новой книги. Ее друг, успешный веб-дизайнер Жером Даймлер, живет в Майнтале под Франкфуртом в родительском бунгало и старается осознать свою жизнь как духовный путь. Их дистанционные отношения кажутся безупречными. С помощью слов и изображений они поддерживают постоянную связь и по выходным иногда навещают друг друга в своих разных мирах.