Пятое время года - [53]

Высота помещений такова, что, подняв руку, до потолка не достать. Отсчет ведут по кубической «дра» (дра соответствует локтю — старинной мере длины, равной примерно 60 сантиметрам). С учетом оплаты за рытье ямы и устройство жилого и других помещений, расходов на питание землекопов пещерный дом обходится примерно в 150 тыс. динаров, что, по словам Фраджа, намного дороже, чем стоимость строительства современной двухэтажной виллы. Работы по сооружению дома обычно длятся от года до двух лет.

Наконец наступает долгожданный момент: Фрадж предлагает спуститься в дом. Он подводит меня к небольшому строению, прижавшемуся к холму. В строении несколько комнат. В стене — дверь, грубо сработанная из досок оливкового дерева. За ней начинается наклонный коридор со ступеньками, ведущий в яму. По потолку протянут электрический провод, но мы, не прибегая к современным удобствам и осторожно ступая, спускаемся в земляную обитель Фраджа. В яме стоит глубокая тишина. Пахнет навозом. Поднимаю глаза и вижу небо с белыми облаками, обрамленное желтой земляной рамой.

Фрадж открывает замок и заводит нас в одну из комнат. Дом оказывается обитаемым, и признаки этого видны повсюду. Вот стоит раскрытый чемодан с одеждой, в углу — пузатый глиняный кувшин без ручек с узким горлышком, полный оливкового масла. В этом же помещении в кучу сложены глиняные горшки, жаровни, какой-то домашний скарб. В соседнем помещении, судя по законченному потолку, была кухня. Угадывая наш вопрос, Фрадж показывает место, где стояла печь — «таннура» — для выпечки лепешек. Еще одно помещение забито соломой, следующее — мешками с ячменем. Все комнаты — примерно одного размера, около 16–20 квадратных метров, и закрываются рассохшимися дверями из грубых досок оливкового дерева.

Внимательно рассматривая внутренние помещения, отмечаю, что строители не лишены вкуса и старались как можно лучше украсить жилые покои. Все комнаты побелены известкой. К наиболее распространенным элементам украшений следует отнести геометрические фигуры — квадраты, круги, ромбы, расположенные по сводчатому потолку и по стенам в различных комбинациях. В некоторых комнатах весь рисунок свода обрамлен как бы толстым жгутом, который завершает композицию. Иногда жгуты по диагоналям пересекают потолок. В комнате, где хранится ячмень, я увидел очень интересный орнамент в виде ромбов, рассеченных посередине, причем верхняя часть каждого ромба врезана в потолок, а нижняя на сантиметр выступает над общей поверхностью свода. Такое своеобразное и смелое сочетание барельефа и горельефа в одной композиции!

Стоя посередине ямы, ощущаю, как под ногами что-то пружинит. Хозяин говорит, что внизу находится колодец, куда сходит дождевая вода. Он имеет глубину около 3 метров. Чтобы вода не протухала, туда насыпают соль и бросают два бараньих черепа. Видимо, это какой-то старый обычай. Я вспоминаю, что в некоторых странах Арабского Востока на палке перед домом или на заборе вешают бараний череп, чтобы он отгонял злых духов. Может быть, и здесь черепа не дают злым духам поселиться в колодце.

По темному коридору выбираемся на поверхность. Идя к автомашине, проходим мимо других ям, которые уже заброшены или в которых в лучшем случае держат скот. Ямы между собой не сообщаются, хотя родственники селятся группами, и часто пещерные дома разделяют всего 1–2 метра грунта. Автономность каждой арабской семьи соблюдается и здесь, в подземном городе.

Прощаюсь и благодарю гостеприимного хозяина. Сейчас Фрадж живет на поверхности, в обычном доме, и уже не является пещерным жителем, хотя, как мне показалось, немного скучает по своему прежнему дому, теплому зимой и прохладному летом.

Трое мужчин, с которыми мы познакомились во время декабрьской поездки, говорили по-арабски, были ливийцами, но отличались друг от друга своими физическими данными. Хозяин гончарной мастерской — голубоглазый, со светлыми с рыжеватым отливом волосами, в европейском костюме — вполне сошел бы за француза или итальянца. Рыда, приехавший сюда из Туниса, был типичным ливийцем с копной курчавых волос, которые можно расчесать только гребнем с длинными металлическими зубьями. Наш друг Фрадж имел явные признаки негроидной расы, хотя и был коренным ливийцем. Кто же такие ливийцы и почему они так отличаются друг от друга?

Понятие «ливийцы» впервые появилось в древних египетских текстах во II тысячелетии до нашей эры и было первоначально названием племени или группы племен лебу, населявших восточные районы современной Ливии. Древние греки дали это имя всем жителям Северной Африки, чей язык и физические характеристики были схожи, но отличны от негроидных племен Судана.

Ливийцы изначально были тесно связаны с темнокожим и темноволосым народом, который обосновался в бассейне Средиземноморья к концу старого каменного века, т. е. около 10 тыс. лет до нашей эры. Позднее к этим средиземноморским ливийцам присоединились светлокожие с голубыми глазами и светлыми или рыжими волосами пришельцы, проблема происхождения которых не разрешена и поныне, хотя предположительно считают, что они пришли сюда с севера. Существование обоих типов ливийцев отмечается как в древние времена, так и сейчас среди современных берберов и четко прослеживается даже в физическом облике моих новых знакомых.