Пятидневная война. Россия принуждает к миру - [15]

Видя сохраняющиеся агрессивные намерения грузинского руководства в отношении Южной Осетии и самой России, а также угрожающий характер оперативного построения группировки противника, 12 августа с утра российские войска перешли границы Грузии и начали успешное наступление через Земо-Никози и другие прилегающие к границе грузинские села по направлению к Гори. Грузинские части оказали отчаянное сопротивление, но были выдавлены из этих населенных пунктов и частично уничтожены.

Одной из целей российского наступления в сторону Гори было создание устойчивой зоны безопасности вокруг Цхинвала глубиной до 25 километров с целью предотвращения обстрелов грузинской стороной и гарантирования мирной жизни югоосетинской столицы. Тут следует напомнить, что в соответствии с миротворческим мандатом, Дагомысским соглашением и Московскими договоренностями зона действия миротворческих сил включала как значительную часть территории Республики Южная Осетия, так и часть собственно грузинской территории, прилегающей к общей границе, исключая город Гори.

В дальнейшем Россия закрепит свое присутствие во всей этой зоне в «декларации о шести принципах урегулирования» президента России Дмитрия Медведева и президента Франции, председательствующей в Евросоюзе, Николя Саркози. Грузия будет вынуждена согласиться на такое условие. Таким образом, так называемые грузинские миротворцы больше не появятся на территории, которая ранее была определена как «зона конфликта», а теперь становится фактически буферной полосой, где присутствие грузинских сил исключено.

ДЕНЬ 5

Завершение операции по принуждению к миру

В середине дня 12 августа в своем обращении президент России Дмитрий Медведев объявил о завершении активной фазы операции по принуждению Грузии к миру:

«Я принял решение завершить операцию по принуждению грузинских властей к миру. Цель операции достигнута. Безопасность наших миротворческих сил и гражданского населения восстановлена. Агрессор наказан и понес очень значительные потери. Его вооруженные силы дезорганизованы»[16] .

В то же время президент поручил армии пресекать всякие попытки вооруженного сопротивления.

К этому моменту российские части контролировали грузинские населенные пункты на грузинской территории к югу от Цхинвала и угрожали расположенному южнее городу Гори. Грузинская армия продолжала активно сопротивляться, хотя и появились первые признаки истощения сил. Воздушное пространство находилось полностью в руках российской авиации. Штурмовики Су-25 и вертолеты Ми-24 действовали в режиме «свободной охоты». Они атаковали движущиеся на подмогу из глубины территории Грузии колонны войск и военной техники.

Открытие абхазского фронта

На западном фронте Россия все это время наращивала свою группировку в Абхазии путем переброски туда подразделений ВДВ, угрожая начать наступление на грузинский город Зугдиди и далее – в сторону Сенаки и железной дороги, соединяющей Тбилиси с главным портом Поти. Абхазская армия также провела мобилизацию, после чего начала обстрел верхней части Кодорского ущелья и воздушные атаки на позиции грузинских сил в этом районе Абхазии. В дальнейшем подразделения спецназа Абхазии при поддержке резервистов практически без боя возвратят республике эту часть территории.

Силы Черноморского флота России блокировали территорию Абхазии от возможных атак грузинских ВМС с моря. 10 августа один из четырех грузинских катеров, которые предприняли атаку на отряд кораблей ЧФ у берегов Грузии, был уничтожен ракетой противокорабельного комплекса «Малахит», выпущенной с борта малого ракетного корабля «Мираж». Остальная часть флота Саакашвили была в дальнейшем потоплена в местах базирования вошедшими в Поти подразделениями российских ВДВ.

Агония агрессора

Видя, какое направление принимают события, руководство Грузии испугалось. Для Михаила Саакашвили и его окружения наконец-то стала понятной иллюзорность надежд на достижение целей своей агрессии. Втягивание в войну на истощение с Россией не входило в планы Саакашвили и не соответствовало ни возможностям грузинской экономики, ни состоянию духа грузинского населения.

Стоит заметить, что «многие простые грузины попросту не поняли, что страна вляпалась в войну, – сообщает Артем Драбкин, – потому действия России стали для них шоком. Большинство тех, с кем я общался, Саакашвили вовсе не хвалили, хотя такие тоже попадались. Вообще грузины не рассматривают Россию как врага, в силу того что почти все имеют здесь связи или родственников».

Продолжение вооруженной борьбы привело бы в течение двух-трех недель к перемалыванию сил грузинской армии, после чего режим личной власти Саакашвили оказался бы беззащитным даже перед лицом внутренних угроз.

А эти угрозы уже стали всплывать на поверхность: в центре Тбилиси прошел митинг беженцев, которых грузинские власти эвакуировали из зоны конфликта, обещая, что «победоносная грузинская армия» вскоре вернет их в свои дома. Этого не случилось, и теперь президенту Грузии нужно было срочно решать, что делать с сотней тысяч перемещенных лиц.

Вызванное затяжной войной нарушение связи и инфраструктуры могло привести к тому, что в других регионах Грузии режим Тбилиси мог быть поставлен под вопрос. Михаилу Саакашвили не нужно было напоминать о сепаратистских настроениях элит Аджарии и о том, каким образом был прекращен автономный статус этой территории; о том, как армянское население Джавахетии протестовало против вывода российской военной базы. Потенциально сепаратистскими являются и ряд других территорий Грузии: Мингрелия, Сванетия и восточные районы, населенные азербайджанцами. Оппозиционеры не дремали и в самой столице, обвинив Саакашвили в бездарном ведении военной кампании.