Пятеро на леднике - [56]

Незаметно Сашка заснул в своем гамаке. Ему ничего не снилось. Даже во сне он экономил энергию. Проснулся Сашка от толчка. Перед ним стоял товарищ, Витька Помидорина, и дергал гамак.

— Не мешай, — сказал Сашка.

— Лежишь, а тут есть колоссальная работа! — закричал Помидорина таким голосом, точно все должны были тотчас браться за эту «колоссальную работу». Но Сашка только пожал плечами.

— Не мешай. Я сейчас вхожу в десятое состояние по системе йогов.

— Какое еще состояние!

— Саванасана.

— Это что?

— Расслабление.

— Да брось ты! — Витька так толкнул товарища, что он вывалился из гамака на траву. Сашка хотел разозлиться, но решил не тратить энергию и снова залез в гамак. Этот Витька Помидорина был странный малый: не играл с ребятами, никогда не смеялся, не улыбался. Его длинная, уныло-сутулая фигура возникала то на толкучке, то в помещении охотничьего общества, то в чайной; он вечно торопился по бесчисленным делам: менять пару кроликов на подсиреневого голубя, продавать безмен, покупать мраморное яйцо, отдавать щенка за полкило утиной дроби и совершать еще множество выгодных операций. Помидориной его прозвали за то, что он успевал со своей матерью каждый год первым в городе вывозить на базар помидоры.

— Слушай, есть работа. Десятка в день, — объявил Витька.

— Вообще-то хорошо, что ты меня разбудил, — заметил Сашка. — Много спать вредно для организма.

— Есть работа — грузить металлолом на станции.

— Индийские йоги накапливают страшную силу при помощи неподвижности, — сообщил Сашка и, подняв ногу, стал пристально, обособленно от окружающего мира, как требует система, смотреть на носок ботинка.

— Слушай, там навалено железа разного ужас сколько! Я видел. Но дело не в этом. Там полно цветного металла. А? Цветной металл! Мы его будем выколачивать, откладывать и продавать! Накопим за день двадцать килограмм, сдадим. А работа — для виду. Там машинами грузят, а нам — только подшвыривай. Там и медь, и олово, и свинец!

— Серебро, золото, — поднимая вторую ногу, снисходительно сказал Сашка. — Не то.

Витька сощурился, придумывая, как уговорить Сашку.

— Слушай, ты хочешь быть сильным? — спросил он загадочно.

— Я скоро буду ужасно сильным. Я каждое утро стою неподвижно и держу руки вытянутыми. Уже месяц.

— А ну, покажи мускулы. Согни руку!

Сашка согнул руку в локте. Витька потрогал, присвистнул.

— Слабо.

— Не ври.

— А я говорю, слабо!

— Да я тебя могу одной ручкой.

— Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала! — Помидорина пренебрежительно толкнул гамак, Сашка снова вывалился на землю.

— Не трожь, букашка!

Они схватились, упали, стали кататься по горячей земле. Битва длилась недолго. Скоро Помидорина прижал «йога» к земле и заявил:

— Ты слаб еще в коленках, чтоб со мной драться. Поэтому ты пойдешь грузить. Понял? А то я тебя не так прищучу!

Тихой тенистой улицей вышли к железной дороге. В лицо пахнуло от путей горячим запахом накатанной стали, мазута и шлака.

— Вон там, смотри! — указал Витька.

На той стороне, за рельсами, казалось, шел бой. Застилая груды металла, плыли белые, синие, рыжие волны дыма… В дыму что-то двигалось, шипело и лязгало. Порой, покрывая все, раздавался грохот.

Товарищи подошли ближе и увидели, что в дыму между грудами металла двигаются люди. Витька с Сашкой вошли в горячий дым, в носу защипало, стеснило дыхание.

Зной струился с неба, и от раскаленного металла, и от земли, да еще трое рабочих в темных очках резали металл кислородными горелками. Слепящая сиренево-оранжевая струя рвалась из-под рук, рассекая стальные балки, корпуса станков, трубы. Сыпались искры, бежали по металлу языки пламени, и едкий душный дым обвевал рабочих, точно волшебников.

Остальные рабочие грузили куски порезанного металла в железные кузова, которые стояли около вагона. Вот стрелка подъемного крана подцепила кузов и взметнула его вверх. Веселый парень в майке выглянул из кабины, следя за плывущим кузовом. Кузов проплыл и замер над вагоном, над фигурой женщины в красном платке, повязанном до бровей. Она махнула тонкой рукой в ржавой рукавице и крикнула машинисту:

— Майна!

Кузов быстро опустился, раздался звонкий грохот.

— Вира!

Пустой кузов взмыл вверх, раскачиваясь, точно пустая консервная банка.

— А вот — смотри! — закричал вдруг Сашка.

Под деревянным навесом, работала удивительная машина. Была она похожа на крокодила. Когда «крокодил» разевал пасть, рабочий клал на зубья конец длинной трубы или балки. Верхняя челюсть, грохоча, опускалась и перекусывала трубу, будто соломину.

Но самыми изумительными были, конечно, груды металла. Никакие изумруды и сапфиры не могли выглядеть так великолепно, как эти сотни разноликих вещей: моторы, тракторные траки, сверкающие подшипники, трубы, мотки проволоки, топоры, замки и почти целые велосипеды…

Сашка и Помидорина прошли сквозь клубы дыма к конторе. В маленькой комнате, наклонившись над столом, стоял человек в шелковой рубашке; листая бумаги, он чесал спину линейкой и диктовал:

— Десять вагонов за первую декаду…

В углу, за столом, склонив голову, писала секретарша.

— Простите. Здравствуйте, — сказал Витька.

Человек в шелковой рубашке поднял лицо (веки у него были красные, белые волосы торчали ежиком) и быстро, уверенно определил.