- Что?!
Майкл, побелев, уставился на мать, которая расплакалась от досады и чувства вины.
- Неправда! Это ложь! Кто вам сказал? Откуда вам это известно? На нашей улице никто об этом не знает, уж я позаботилась!
- Где находится ферма? - спросил Майкл, не обращая ни малейшего внимания на слова матери.
- В Норт-Дине, ферма Пинголда.
Майкл стрелой вылетел за дверь. Онил и Мэкинз последовали за ним, предоставив миссис Кинг беспомощно протестовать в пустой комнате.
- Я не могла иначе... Кормить собаку обходится так дорого...
- Правильно ли вы поступили? - сказал мистер Мэкинз, вновь опуская ноги в таз. - Пожалуй, паренек больше не будет верить матери. А впрочем... довольно-таки подлую штуку она сыграла с сынишкой. Но как вы об этом узнали?
- О-о! - Онил устало прикрыл глаза рукой. - Я читаю человеческие мысли.
- Да неужели? - Мэкинз задумчиво поболтал ногами в воде. - Значит, вы знаете все, что таится во мне?
- Знаю.
- Над этим стоит задуматься. А может, вы знаете... когда я умру?.. - продолжал Гарри с тревожным любопытством.
Онил страдальчески посмотрел на него, но ничего не сказал, ибо в этот момент Лил, растрепанная и обессилевшая, вбежала во двор, упала на стул рядом с мужем и залилась слезами.
- Ох! Несчастный старик!.. Какой ужас... какой ужас! У меня чуть руки и ноги не отнялись...
- Отчего, Лил? Что случилось?
- Бедный мистер Тэтчер... попал под мотоцикл, когда переходил Хай-стрит... Боже правый, как мы скажем об этом несчастной Люси?
Гарри Мэкинз медленно повернул голову и пристально посмотрел на Онила.
- Вы... вы сказали, что могли бы предостеречь его... Вы это имели в виду?
- Предостеречь - да, но не предотвратить.
- О господи! - прошептал Мэкинз. - Бедняга... Подумать только: жить, обладая такой способностью.
Он вынул ноги из таза, сунул их в туфли и тяжело зашагал в дом.
В тот вечер никто не пришел навестить Онила в больнице.
- Они боятся, - грустно сказал он Люси Тэтчер, которая пришла на ночное дежурство (она предпочла не прерывать работу, если никто против этого не возражает). - Боятся, что я скажу, когда они умрут.
- А я не боюсь, - отозвалась она и нежно прикрыла его крыло простыней.
- Они больше не придут ко мне.
Но он ошибся. Пришел патер Фогарти и после нескольких ничего не значащих фраз приступил к делу.
- Сын мой! - сказал он. - Если жизнь на Марсе такова, я вполне понимаю, почему вам захотелось его покинуть. Это, наверно, ужасно. Я привык к тому, что мои мысли доступны господу богу. Но не соседям!.. Вы сами видите, как обстоят дела.
- Да, - печально ответил Онил. - Теперь вы не захотите, чтобы я оставался здесь. А я так надеялся, что смогу быть полезным в библиотеке!
- Вы найдете себе место еще где-нибудь. Подыщите что-нибудь подходящее, благо у вас есть великолепный космический корабль. Я заделал в нем трещину и на вашем месте не стал бы здесь задерживаться, а улетел бы, как только почувствовал в себе силы. Конечно, все мы очень сожалеем. Никто на вас не сердится, просто никому не хотелось бы больше с вами встречаться. Поэтому прощайте, дорогой друг. Пришлите нам весточку, чтобы мы знали, как вы устроились на новом месте.
И патер Фогарти удалился.
Люси Тэтчер принялась молча вынимать из ящика кое-какие мелочи, принадлежавшие Онилу.
- Ну что ж, - сказал он, - сегодня отличная лунная ночь для полета. А она выглядела очень уюгкой, эта маленькая планета, где светят пять зеленых лун... И серая куропатка сидит на грушевом дереве... Если бы только она не была такой необитаемой!
- Я еду с вами, - сказала сестра Тэтчер.
- Люси, вам не следует даже думать об этом!
- Вы меня не остановите! - решительно заявила Люси, - мне все равно... мне не важно, если... если вы знаете, что я думаю...
Взгляд ее был так светел и прекрасен, когда она стояла, освещенная луной, прижимая полдюжины носовых платков и кусок мыла к белому накрахмаленному нагруднику, что это решило дело.
Час спустя, когда Майкл задумчиво возвращался на велосипеде из Норт-Дина в сопровождении бежавшего рядом Сэма, он увидел, как яйцевидный корабль, гигантский мяч для игры в регби, взмыл ввысь и навсегда покинул их двор.
В первую минуту мальчик огорчился при мысли, что потерял друга, но потом утешился.
- Ничего, Сэм, - сказал он, обращаясь к верному псу, через восемь лет я буду достаточно взрослым и смогу стать космонатом. Вот тогда мы с тобой полетим на ту планету и увидим пять зеленых лун, четыре голубых океана и три потухших вулкана...
А еще они увидят двух голубей и серую куропатку, сидящую на грушевом дереве.
