Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара - [185]
«Мы приехали поздно, разместились. Наутро уже знали, что произошло с Литвиненко (Александр Литвиненко – подполковник госбезопасности, бежавший в 2000 году в Великобританию и получивший там политическое убежище, был отравлен полонием, умер 23 ноября в Лондоне. – А. К.)», – рассказывала Екатерина Гениева.
Вот как странно совпали обстоятельства. До сих пор британские власти уверены, что Литвиненко отравил Андрей Луговой, офицер Главного управления охраны, потом ставший депутатом Госдумы, а он в 1992–1993 годах входил в охрану Гайдара и с большим почтением относился к «охраняемому объекту».
Егор Тимурович позвонил из номера в номер Екатерине Юрьевне. «Пойду на завтрак с вами, ведь я – асоциальное существо», – иронизировал Гайдар. «Он в то время худел, сидел на диете, поэтому только выпил чай и съел фруктовый салат. Я выпила кофе и съела кашу. Подавала пожилая женщина. После чего отправились на открытие конференции», – описывала ситуацию директор «Иностранки».
Минут через десять Гайдар плохо себя почувствовал и сказал Гениевой, что поднимается в номер. «Я решила, что это каприз», – вспоминала Екатерина Юрьевна. «Егор Тимурович, какой номер, – вы открываете конференцию», – сказала она ему. Он все-таки открыл конференцию, но снова начал «отпрашиваться». Он поднялся в номер и время от времени звонил Гениевой, жалуясь на свое состояние.
Гайдар: «Поднявшись в номер, понял, что должен немедленно закрыть глаза. Ощущение похожее на общий наркоз. Что-то видишь и понимаешь, но открыть глаза непросто. Протянуть руку к звонящему рядом телефону – подвиг. Из мыслей одна: вот и долетался. Думаю, что сумеречное состояние обусловлено переутомлением. Надо отчитать две лекции и немедленно назад, в Москву».
Да, две лекции: одна о миграции, другая – презентация «Гибели империи».
В какой-то момент он сказал Гениевой, что хотел бы улететь в Москву. «Егор Тимурович, – сказала Екатерина Юрьевна, – это невозможно, мы ведь и так завтра улетаем в Москву».
Гайдар: «В 14:30 сессия, на которой намечено мое выступление. Речь идет о российской миграционной политике. Заставляю себя встать, спуститься вниз и выступить. Затем вновь наваливается усталость, глаза закрываются. Надо идти в номер, как можно скорее лечь. В 17:10 раздается звонок, который, по-видимому, и спас мне жизнь».
Это Гениева напомнила Егору, что пришло время его второго выступления. «Я не могу», – ответил Гайдар.
И тогда Гениева, специалист по английской литературе, произнесла слова из романа Чарльза Диккенса «Домби и сын»: «Сделайте усилие». В диккенсовском оригинале они звучали так: «А вам нужно только сделать усилие, – в этом мире, знаете ли, все требует усилий».
Гайдар: «…то, что случилось через 15 минут, произошло бы в номере, где я был один, никто не мог прийти мне на помощь, шансы выжить были бы равны нулю. Но я прилетел сюда, чтобы представить книгу, и из-за какого-то недомогания не сделать этого просто невозможно. Встал, спустился вниз, начал выступать. На десятой минуте понял, что ни при каких усилиях воли говорить больше не могу. Извинился, пошел к выходу. Переступив порог зала заседаний, упал в университетском коридоре».
Егор Тимурович вышел в коридор, упал, ударившись головой о каменный пол старинного университетского здания, из носа хлестала кровь, изо рта – кровь и рвотные массы. Вслед за ним выбежали Гениева, посол Ирландии в России, Андрей Сорокин.
«Я над ним наклонилась, он вцепился в мою руку, и вот в таком состоянии я простояла над ним, пока не слишком быстро приехала „скорая помощь“», – рассказывала Екатерина Юрьевна.
Гайдар: «Приезжает „скорая“. Меня грузят в нее. О том, чтобы попытаться встать на ноги, не может быть и речи. Толком не могу пошевелить и пальцем. Единственное, что удается, – это открывать и закрывать глаза. Но что-то в происходящем начинаю понимать. Со мной едут Екатерина Гениева и Андрей Сорокин. Нас везут в госпиталь, везут медленно, потому что пробки. Екатерина потом рассказала мне, что я с интересом смотрел на постоянно фиксируемую кардиограмму. Уже потом, когда сознание восстановилось, понял: кардиограмма – это график. Графики – то, с чем постоянно работаю. Видимо, профессиональные интересы сохраняются и при глубоком поражении нервной системы».
Ночь Гайдар провел в больнице. Утром почувствовал себя лучше. Но его беспокоило другое. Егор действительно пришел к выводу, что звонок Гениевой и ее настойчивость спасли его: он оказался в самую тяжелую минуту среди людей и с возможностью получить медицинскую помощь. Оставшись в номере, в такой ситуации он просто умер бы.
Гайдар был уверен, что его отравили. И потому считал, что из больницы нужно как можно быстрее выбираться. В чем и убедил уже с утра Гениеву. Он просто боялся, что его убьют. Остаток дня перед вылетом Егор провел в гостевых помещениях посольства России в Ирландии.
