Пять масок доктора Крикка - [11]

Дверь с грохотом захлопнулась. Мы с Питером остались стоять во внезапно сгустившейся тьме. Ощущение было такое, словно ночь поглотила нас.

Я ахнула, когда порывы ветра внезапно прекратились. Тишина застала меня врасплох. Мы застыли на месте, мой брат и я. Одни в темноте, холодной ночью на Хэллоуин.

Одни-одинешеньки. Никогда в жизни не были мы так одиноки.

А впереди нас ждало сражение с могущественным, злобным, лукавым волшебником.

Питер вытащил из кармана список масок. Листок дрожал в его руке.

— Куда нам идти? — спросил он, вглядываясь во мрак. — Откуда начать?

Я покачала головой. Я не имела ни малейшего представления. Я до сих пор не могла собраться с мыслями.

Мы побежали вниз по подъездной дорожке. На улице разросшиеся живые изгороди вздымались вокруг нас, словно застывшие океанские волны.

Высокие уличные фонари отбрасывали на изгороди треугольники тусклого света.

— Питер, смотри, — придержала я его за плечо. Я показала на подножие одной из изгородей. — Видишь?

Он хорошенько пригляделся.

— Да, — ответил он шепотом. — Что-то засунули прямо в изгородь.

У меня судорожно заколотилось сердце.

— Это что, маска? Разве так бывает?

Мы осторожно подошли к изгороди.

Я опустилась на колени и склонила голову к земле. Да. Это была маска.

— Маска насекомого, — прошептал Питер.

В тусклом уличном свете она переливалась оливково-зеленым. Вытянутой формой она напоминала морду кузнечика. На гладкой зеленой макушке я разглядела длинные гибкие антенны. Крошечные черные глазки. Челюсти были разинуты, демонстрируя черный, раздвоенный язык.

— Ух ты, какая гадкая, — сказал Питер.

Протянув дрожащую руку, я дотронулась до маски. Провела пальцами по зеленой макушке.

— Кажется, она резиновая, — прошептала я. — Но… на ощупь… теплая.

— Крикк пытался спрятать ее в живой изгороди, — сказал Питер. — Да и то кое-как. Не такая уж и сложная эта охота.

Я смотрела на маску. От одного ее безобразного вида по моей спине волна за волной пробегала дрожь.

— Давай же. Бери ее, — настаивал Питер.

Я снова протянула к ней руку… и тут же остановилась.

— Питер, — прошептала я, — вдруг он специально оставил ее на виду? Вдруг это ловушка?

Питер окинул взглядом улицу.

— Я никого не вижу, Моника. Хватай маску. Скорее. Бери, пока Крикк за ней не вернулся.

Я нагнулась и в третий раз протянула руку за маской. Выпученные глазки насекомого таращились на меня снизу вверх.

Антенны задрожали под налетевшим порывом ветра.

Я подняла ее двумя руками. И начала натягивать на лицо.

Но тут же, взвизгнув, остановилась.

— Питер, она… она шевелится! — выдохнула я. — Я чувствую, шевелится! Она… ЖИВАЯ!

13

— Ну уж нет! — воскликнул Питер.

Я оттянула нижний край маски и заглянула внутрь.

— Ой, гадость! — завопила я. — Ой, мерзость!

Я бросила маску на траву.

— В чем дело? Что такое? — спросил Питер.

— Маска… в ней полно жуков! — выдавила я.

— Что? — Он взял маску в руки и заглянул внутрь. — Ой бли-и-ин… Да она ими кишит!

Маска кишела жирными насекомыми. Они копошились по всей гладкой изнанке маски. Они перекатывались и карабкались друг по другу.

Питер протянул мне маску.

— Моника, тебе придется ее надеть, — сказал он. — Покуда Крикк за ней не вернулся.

— Но… но… — снова начала заикаться я. — Питер, я не могу. Эти мерзкие жуки! Их там сотни. Как я могу надеть такое на лицо?

— Ты обязана! — закричал Питер. — Ты обязана, Моника. Ты слышала, что Белла сказала. Ты должна надеть маску, чтобы Крикк не смог ее отобрать.

Я заглянула в маску, и мне стало дурно. Жуки были жирные, коричневые и осклизлые.

— Мы будем чередоваться, — пообещал Питер. — Следующую надену я.

Он сунул маску мне прямо в лицо.

— Давай уже. Мы хотим снова увидеть маму с папой, или нет?

Я стояла, оцепенев, с маской в руках. Огромный жук выкарабкался из нее и пополз по моей руке. Кожа пошла мурашками. Хотелось завопить. В животе вообще разыгралась революция. Я стряхнула жука с руки. Он был колючий. Я все еще ощущала его прикосновение к своей коже.

— Сделай это, Моника, — скомандовал Питер. — Ну же. Надевай.

Я не могу. Ни за что на свете.

— Сделай это, Моника, — повторил Питер. — Скорее.

Мой желудок взбунтовался. Сдавило горло. Я чувствовала, что сейчас меня вытошнит.

Я глубоко вздохнула. Закрыла глаза.

И натянула маску себе на голову.

Я не шевелилась.

Я не открывала глаз.

Маска сидела на лице свободно. Я чувствовала, как лапки насекомых тычутся в мою кожу. Жуки сползали по щекам… по шее…

Я чувствовала их на подбородке. Чувствовала, как они пытаются протиснуться ко мне в рот.

Я не могла это выносить.

Мне буквально хотелось выпрыгнуть вон из кожи.

— Питер, помоги! — завизжала я. — Они меня КУСАЮТ! О… помоги… Они КУСАЮТ мое лицо!

14

Внезапно боль прекратилась.

Я перестала визжать. На меня снизошла тишина. Единственными звуками, которые я слышала, был стук моего собственного сердца и мое судорожное, учащенное дыхание.

Я открыла глаза. Ночь казалась сплошным лилово-черным маревом.

— Питер? — Голос мой был приглушен тяжелой резиновой маской. Но хотя бы жуки оставили меня в покое. Исчезли. — Питер?

Я вглядывалась в дырочки в глазах маски.

— Питер?

Куда же нас занесло? Мы уже не стояли возле живой изгороди. Теперь мы находились в дремучем лесу.