Пять фараонов двадцатого века - [65]
А откуда проистекало преследование гомосексуалистов? Разве не будировалось оно всей иудео-христианской моралью европейского общества, объявившей их изгоями? Для человека, обожествившего нацию, племя, любой шаг в сторону интернационализма, то есть равенства разных племён, должен был выглядеть кощунством, покушением на святое. Поэтому для него были одинаково ненавистны демократия, гуманизм, коммунизм, христианство — всё это в его глазах становилось ответвлениями гигантского еврейского заговора. Победить такого врага было возможно, только если бы удалось поднять весь немецкий народ на войну с «еврейской чумой».
После того как Кубицек закончил учёбу в Вене и уехал обратно в Линц, мы видим Гитлера исключительно в мужском обществе. В пансионе для холостых мужчин, где он оказался, 70 % постояльцев были людьми моложе 35 лет, без средств, и для них гомосексуальные отношения были естественной формой утоления любовных порывов.[372] Дальше следуют годы армейской службы (1914–1919), дальше — сближение с партийным движением националистов, знакомство с открытым гомосексуалистом Эрнстом Рёмом, дальше — путч и два года в тюрьме, где началось сближение с Гессом, продлившееся почти 20 лет. Можно сказать, что до 1925 года у Адольфа Гитлера просто не было шансов завязать нормальные отношения с женщиной.
Ситуация начала меняться уже в годы тюремного заключения. Многие дамы были увлечены «будущим спасителем Германии», слали ему письма и подарки, навещали в камере. Винифред Вагнер (жена сына композитора) прислала ему к Рождеству посылку, в которой была пишущая машинка, бумага, ручка, чернила и прочие принадлежности, необходимые для написания «великого политического труда». После выхода из тюрьмы Гитлер не раз посещал дом Вагнеров, где он имел возможность почтить могилу своего кумира, находившуюся в саду за домом и украшенную простым камнем.[373]
Многие влиятельные и богатые дамы помогали Гитлеру деньгами, сводили с нужными людьми, пропагандировали его идеи. Он умел любезничать с ними, оказывать знаки внимания, но упорно уклонялся от попыток сближения. Они находили его привлекательным, жена Геббельса впоследствии сознавалась, что она мечтала выйти замуж за фюрера.[374] Но вскоре поклонницы сошлись на том, что он, похоже, физиологически неспособен поцеловать женщину.
В 1927 году в Мюнхен переехала сводная сестра Гитлера и с ней — её восемнадцатилетняя дочь, Гели Раубал. Между дядей и племянницей вскоре установились тёплые отношения. Он всюду брал её с собой — на прогулки, в оперу, в кафе, появлялся с ней и в компании соратников по партии. Девушка не была очень красива, но обладала большим очарованием. Гитлер также оплачивал её уроки пения и иногда прокрадывался к дверям студии, чтобы тайком подслушивать её голос. При этом он не замечал, что у Гели загорелся роман с его шофёром, Эмилем Морисом.[375]
Когда шофёр сообщил своему боссу об их намерении пожениться, тот впал в неописуемую ярость. Морис ожидал, что вот-вот будет извлечён пистолет и его жизнь оборвётся. К его счастью, дело обошлось жуткой бранью, проклятьями, изгнанием из дома. Однако шофёр оказался не робкого десятка. Всё же он служил Гитлеру много лет, выполнял вдобавок обязанности камердинера, телохранителя, секретного связного. И он подал в суд на своего нанимателя, требуя 3000 марок невыплаченного жалованья.[376]
Дальше начинается цепь загадок. Что имел в виду Морис, когда грозил, что «расскажет всё газетчикам»? Почему Гитлер послушно уплатил задержанное жалованье и выписал увольнительную с лестной характеристикой своего бывшего шофёра? Откуда у того взялся солидный капитал, чтобы открыть часовую мастерскую в Мюнхене? Почему после прихода к власти Гитлер вернул Морису своё расположение, приглашал на разные партийные торжества? Загадки, кругом загадки.[377]
Гели Раубал тоже была прощена «дядей Адольфом». Осенью 1928 года он снова всюду появлялся с ней на людях, брал в дальние поездки, в гости к друзьям. В следующем году она поселилась в его квартире и жила полностью за его счёт. Интимные отношения между близкими родственниками не были чем-то новым в роду Гитлеров, его мать и после брака продолжала называть его отца «дядя Алоис».[378] Известно также, что он рисовал её обнажённой. Подруге она жаловалась: «Ты представить себе не можешь, что он заставляет меня проделывать».[379]
Постепенно существование девушки всё больше и больше оборачивалось жизнью в золотой клетке. Она должна была отчитываться о всех своих встречах, её почта проверялась, слежка за ней делалась трудно выносимой. По слухам, у неё загорелся любовный роман в Вене, с еврейским художником, от которого она ждала ребёнка.[380]
Именно её планы поехать в Вену в сентябре 1931 года стали поводом для последней громкой ссоры, подслушанной служанкой. Дальше всё тонет в тумане. Известно лишь, что утром того дня Гитлер с несколькими соратниками уехал в Нюренберг. На следующее утро, ещё находясь в отеле, он получил известие, что Гели нашли в квартире в луже крови, рядом лежал его револьвер.
Опубликовано в журнале "Звезда" № 7, 1997. Страницы этого номера «Звезды» отданы материалам по культуре и общественной жизни страны в 1960-е годы. Игорь Маркович Ефимов (род. в 1937 г. в Москве) — прозаик, публицист, философ, автор многих книг прозы, философских, исторических работ; лауреат премии журнала «Звезда» за 1996 г. — роман «Не мир, но меч». Живет в США.
Когда государство направляет всю свою мощь на уничтожение лояльных подданных — кого, в первую очередь, избирает оно в качестве жертв? История расскажет нам, что Сулла уничтожал политических противников, Нерон бросал зверям христиан, инквизиция сжигала ведьм и еретиков, якобинцы гильотинировали аристократов, турки рубили армян, нацисты гнали в газовые камеры евреев. Игорь Ефимов, внимательно исследовав эти исторические катаклизмы и сосредоточив особое внимание на массовом терроре в сталинской России, маоистском Китае, коммунистической Камбодже, приходит к выводу, что во всех этих катастрофах мы имеем дело с извержением на поверхность вечно тлеющей, иррациональной ненависти менее одаренного к более одаренному.
Умение Игоря Ефимова сплетать лиризм и философичность повествования с напряженным сюжетом (читатели помнят такие его книги, как «Седьмая жена», «Суд да дело», «Новгородский толмач», «Пелагий Британец», «Архивы Страшного суда») проявилось в романе «Неверная» с новой силой.Героиня этого романа с юных лет не способна сохранять верность в любви. Когда очередная влюбленность втягивает ее в неразрешимую драму, только преданно любящий друг находит способ спасти героиню от смертельной опасности.
Приключенческая повесть о школьниках, оказавшихся в пургу в «Карточном домике» — специальной лаборатории в тот момент, когда проводящийся эксперимент вышел из-под контроля.О смелости, о высоком долге, о дружбе и помощи людей друг другу говорится в книге.
Сергей Довлатов как зеркало Александра Гениса. Опубликовано в журнале «Звезда» 2000, № 1. Сергей Довлатов как зеркало российского абсурда. Опубликовано в журнале «Дружба Народов» 2000, № 2.
В этом сборнике собраны воспоминания тех, чье детство пришлось на годы войны. Маленькие помнят отдельные картинки: подвалы бомбоубежищ, грохот взрывов, длинную дорогу в эвакуацию, жизнь в городах где хозяйничал враг, грузовики с людьми, которых везли на расстрел. А подростки помнят еще и тяжкий труд, который выпал на их долю. И красной нитью сквозь все воспоминания проходит чувство голода. А 9 мая, этот счастливый день, запомнился тем, как рыдали женщины, оплакивая тех, кто уже не вернётся.
Кто она — секс-символ или невинное дитя? Глупая блондинка или трагическая одиночка? Талантливая актриса или ловкая интриганка? Короткая жизнь Мэрилин — сплошная череда вопросов. В чем причина ее психической нестабильности?
На основе документальных источников раскрывается малоизученная страница всенародной борьбы в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны — деятельность партизанских оружейников. Рассчитана на массового читателя.
Среди деятелей советской культуры, науки и техники выделяется образ Г. М. Кржижановского — старейшего большевика, ближайшего друга Владимира Ильича Ленина, участника «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», автора «Варшавянки», председателя ГОЭЛРО, первого председателя Госплана, крупнейшего деятеля электрификации нашей страны, выдающегося ученогонэнергетика и одного из самых выдающихся организаторов (советской науки. Его жизни и творчеству посвящена книга Ю. Н. Флаксермана, который работал под непосредственным руководством Г.
Дневник, который Сергей Прокофьев вел на протяжении двадцати шести лет, составляют два тома текста (свыше 1500 страниц!), охватывающих русский (1907-1918) и зарубежный (1918-1933) периоды жизни композитора. Третий том - "фотоальбом" из архивов семьи, включающий редкие и ранее не публиковавшиеся снимки. Дневник написан по-прокофьевски искрометно, живо, иронично и читается как увлекательный роман. Прокофьев-литератор, как и Прокофьев-композитор, порой парадоксален и беспощаден в оценках, однако всегда интересен и непредсказуем.
Билл Каннингем — легенда стрит-фотографии и один из символов Нью-Йорка. В этой автобиографической книге он рассказывает о своих первых шагах в городе свободы и гламура, о Золотом веке высокой моды и о пути к высотам модного олимпа.