Пять дорог - [30]

Вот такой парадокс, но имеет место быть. Ни Ива, ни Дэй не смогли ему объяснить логику, поэтому эльф решил воспринимать сию сентенцию как аксиому – доказать невозможно, надо просто запомнить. Теперь, глядя на Марион, он снова убедился: правило работает.

– Давай я попробую угадать, – предложил Калли выход. Девушка промолчала, и юноша продолжил: – Тебя выдают замуж, но против твоей воли.

Волшебница резко повернулась и во все глаза уставилась на эльфа.

– Кто тебе сказал?!

Тот только внутренне порадовался, что стена молчания пробита.

– Логика, – пожал он плечами.

– И тебе, похоже, смешно! – возмутилась девушка.

Калли так недоуменно уставился на собеседницу, что та тут же смутилась.

– Прости, – голос ее упал. – Я просто…

– Все в порядке… – юноша коснулся ладони Марион, но та резко ее отдернула. Он сделал вид, что не заметил, хотя отчего-то вполне логичный жест его обидел. – Я не хочу… чтобы ты как-то… неправильно меня поняла, но вдруг я могу помочь?

Девушка немного помолчала.

– Да как тут поможешь? – нехотя ответила она наконец. – Договорились без меня. Бумаги подписали, деньги передали, – ее губы дернулись от отвращения. – Охрану приставили. Довезут до покупателя в лучшем виде. Он же… стоит во главе острова. Обвенчают как миленькие. И всё… Банальная история, не правда ли?

– Разве у алтаря ты не сможешь отказаться? Или раньше поговорить с женихом?

Марион усмехнулась.

– Все эльфы такие наивные?

Калли сначала обиделся, но потом задумался. У них действительно девушек против воли замуж не отдавали, однако кто, как не он, знает, насколько легко опытным манипуляторам надавить на нужные точки. За столько лет они отточили свое мастерство управления до совершенства и всегда находили нужные слова. Невесты сами не понимали, как оказывались у алтаря совсем не с теми, с кем хотели бы. Конечно, не во всех случаях, но против доводов и авторитетов могли устоять, пожалуй, только те, в чьем сердце уже горела звезда истинной любви. А кому так везло?

– Или эльфийки настолько свободны в своих действиях?

– Я второй год учусь в Стонхэрмском Магическом Университете и постоянно наблюдаю очень свободных в своих действиях магичек. Ты же волшебница. Так что же тебе мешает быть такой же свободной? Ты так дорожишь своим добрым именем? Или отношениями с родными?

Марион вновь отвернулась, потом резко перевела взгляд на Калли.

– Я несовершеннолетняя. Это для крестьянок и горожанок все просто. А я дворянка! По закону до моего совершеннолетия я принадлежу отцу со всеми потрохами!

– Но ты же… волшебница, – не понял эльф. – Я не уверен, но, кажется, в таких случаях закон как-то иначе действует. Или нет?

– Если бы…

– Но в конце концов можно сбежать. Если уж совсем невыносимо… Или ты боишься отца?

Девушка невесело хохотнула.

– Я не понимаю, – нахмурился юноша.

Она зло уставилась ему в глаза.

– Я не доучилась, – процедила Марион наконец. – Я почти ничего не умею. Я не справлюсь с этими тремя! Да даже если мне удастся сбежать, на что я буду жить?! Если бы года через два… Тогда бы я в гробу видала отца, жениха этого гоблинского, а подобное отродье, охраннички мои, это мне было бы на раз плюнуть! А сейчас я только стращать их могу!

– Подожди-подожди, – поднял руки эльф. – Ты же не первый год учишься…

– Да, но в Поруке! – девушка умудрилась вскрикнуть, даже говоря тихо. Они вообще весь разговор вели полушепотом, не забывая об охраннике за дверью. – «Магия – опасная сила, вы должны полностью осознавать последствия, знать, как справиться с ними, повзрослеть, но главное – выпестовать в себе высокие моральные принципы. Тогда, только тогда таинства магические откроются перед вами», – явно процитировала она, кого-то передразнивая.

– Что за… – «бред» рвалось с языка, – оригинальная трактовка? Магия дается при рождении. Или есть, или нет. Если есть, ее нужно развивать, иначе это чревато. А развивать ее можно только тренируясь.

– Первому, чему нас учат, – вздохнула Марион, – это контролировать магию. В смысле перекрывать ее, обрубать любой спонтанный выброс. Полный самоконтроль. А потом дают такие же вот знаки, – она кивнула на символ Университета на груди эльфа. – Только наш еще и приглушает силу…

– Блокирует? – ужаснулся Светлый, для которого магия была так же естественна, как воздух.

– Нет-нет, – замахала девушка руками. – Делает обращение к ней сложнее.

– Но ведь… это очень вредно. Да и потом быстро эффект не проходит. Полгода, не меньше, сила будет с трудом пробиваться…

– В том-то и смысл. Как нам говорят… Мол, сначала мы почти не колдуем, а изучаем возможности, защиты, последствия, полную теорию, не отвлекаясь на практику. Я не могу швырнуть огненный шар, но могу рассказать, как это происходит, за счет чего, какие силы задействованы, как это отражается на мире вокруг, течении силы и около десяти способов остановить этот гоблинский шар, как от лица того, кто его бросил, так и от лица того, в кого его бросили. В том числе и не магические.

Калли задумался.

– Но эти знания тебе не помогут против обычного бандита с дубинкой.

– Увы, нет, – с понятной самоиронией хмыкнула Марион. – Этому учить должны были на следующий год. Считается, к этому возрасту мы уже набрались теоретических знаний и выпестовали в себе достаточно высокие моральные принципы, чтобы начать практиковаться. Говорят даже, что поскольку мы привыкли прикладывать куда больше усилий к любому магическому действию, то после снятия глушащего эффекта знака наша магия становится мощнее, чем у учеников того же года, например, из Стонхэрма.