Пути волхвов - [20]
От кружки ядрёно пахло мхом и сырой листвой. Хорошая брага, крепкая, а другую Смарагдель и не поднесёт. Я помнил, как в первый раз отведал лесного напитка. Мне было тринадцать, Смарагдель впервые привёл меня сюда, в свою чащу, и устроил то ли приём, то ли проверку для юного соколка. Я тогда захмелел до золотых огней в глазах, скинул всю одежду и плясал под луной с лесавками до тех пор, пока не повалился без ног и не заснул крепким пьяным сном.
– Вот теперь можем вести беседу, – одобрил Смарагдель, когда я глотнул из кружки.
Прямо под лесовым из земли взвились толстые стебли ивняка, сплелись широким креслом, похожим на княжий престол, и Смарагдель величаво опустился в переплетение ветвей. Истинно лесной князь.
Подо мной выросло кресло попроще, глубокое и удобное, а Рудо уселся справа и положил мохнатую голову на стол, раздувая ноздри. Принюхивался, нет ли чего для него. Я потрепал пса по лбу и тяжко вздохнул, раздумывая, с чего бы начать. Но Смарагдель избавил меня от выбора.
– Что за юнца ты привёл, Кречет-Лерис?
Он повернулся к Огарьку. Конечно, я поступил дерзко. Не следовало без позволения тащить мальчишку в чащу, но я был уверен, что со Смарагделем мы точно договоримся.
– Возьми его себе.
Смарагдель совсем по-человечески приподнял тёмную бровь.
– На что он мне?
– Лешачонком сделай. Не приживается он у людей. Уже нарвался на беду, еле спас. Второй раз не спасётся, загубят мальчонку.
– И что нам с того? Он тебе родня?
Я помотал головой и поставил кружку на стол. Лесная брага мгновенно кружила голову, но я был уже привычен к ней. Сегодня точно не стану танцевать, даже если лесавки пригласят. Один из лешачат – с нежными оленьими рожками на вихрастой голове – подвинул ко мне миску грибов и подал мясистый кусок хлеба. Я принял угощение и выбрал из миски несколько засоленных синих лисьедухов – их сила пригодится мне в пути.
– Обменяй. Огонёк зажёгся над одним, а я привёл тебе другого. Какая разница, кого из мальчиков забирать?
Смарагдель задумчиво постучал когтистыми пальцами по столу. Я видел сизый мох, покрывающий руку выше запястья, там, где у людей обычно растут волосы. Я бы не удивился, если б он решил прямо сейчас сменить облик и предстать передо мной замшелым горбатым чудовищем с ветвистой короной рогов. Но он держался, зная, что мне приятнее общаться с кем-то, похожим на человека. Я это ценил.
– Старый Дорожник не простит мне такой вольности. Не расплачусь. Тут не отдашь долг беличьей или птичьей стаей. А на бо́льшие траты я не пойду ради незнакомого юнца.
– А ради меня?
Не знаю, почему я так заупрямился. Летава ли так в душу запала?
– Ради тебя, может, и пошёл бы. Но какой твой интерес? Снова ты что-то затеваешь, сокол.
Это странно, но мне было приятно оттого, что Смарагдель журил меня, почти как старший брат младшего. Или как отец сына.
– Девке думаю угодить, – признался я.
По лицу Смарагделя медленно расползлась хищная улыбка.
– Бери любую из моих, Кречет. Девки – дело хорошее, но из-за одной из них я не стану перечить Дорожнику. Уж извини.
Смарагдель пренебрежительно называл Господина Дорог старым Дорожником. Я виделся с властителем всех путей всего однажды, но та встреча произвела на меня сильное впечатление. До сих пор мне было трудно понять, отчего маленький тщедушный человечек имеет власть даже над могучими нечистецами.
– Я понимаю тебя. Прости за дерзость.
А сам спрашивал себя: «И что с ним теперь делать?»
Лешачата и лесавки шептались, зыркали на Огарька. А малец, как я понял, не спал, а только притворялся. Боялся ли? Непросто, должно быть, очутиться хромым и беспомощным среди чащи, в окружении нечистецей. Видел ли он их раньше? Или всё ему впервой? Потом спрошу.
– Этот юнец тебе предназначен. Дорожник приберёг его для тебя, – проскрипел Смарагдель.
– Как же для меня? – Я возмутился. – Куда я его возьму? На Рудо так и буду возить? Да он увечным стал из-за меня!
Не хотел говорить последнего, не хотел признавать, что меня гложет вина, но слова сами собой вырвались, искренние и горькие. Лешачата разом смолкли, навострили уши.
– Как это – из-за тебя? – спросил Смарагдель ровно, без тени удивления, лишь с лёгким любопытством.
– Не успел я, медлил. Если бы поспешил, ему бы не рубанули по ноге.
Я опустил голову, как мальчишка, признающийся старшим в чём-то постыдном. Красивая лесавка подлила мне браги в кружку, и я тут же опрокинул в себя хмельной напиток.
– Если бы ты опоздал, меня бы сожгли заживо, как поросёнка зажарили бы, – вдруг подал голос Огарёк.
Я шумно выдохнул через нос. Не хватало ещё, чтобы он подумал, будто я теперь обязан нянькаться с ним, будто совесть моя за него болит. Обернулся на мальца и рыкнул зло:
– Молчи, иначе брошу тут и никого не послушаю.
Получилось, наверное, грозно. Огарёк опустил голову на мох и затих. Смарагдель почёсывал подбородок когтями, что-то замышляя. Ох, не нравилось мне, когда лесовой так замолкал! Жди чего угодно, только не покоя.
– Я исцелю его. Будет хромать, но пойдёт сам. Всё быстрее, чем людскими снадобьями лечить.
– Много чести, – фыркнул я.
Но Смарагдель уже поднялся со своего веточного трона, пересёк опушку и опустился рядом с Огарьком. Огарёк весь сжался, как запуганный щенок, я чувствовал его страх. Сбежал бы, наверное, если б мог. Смарагдель медленно протянул к нему когтистые руки, похожие на лапы какого-то неведомого зверя, и сомкнул пальцы выше щиколотки. Огарёк задёргался и бросил на меня умоляющий взгляд. Я отвернулся.
В Серебряном лесу живут чудовища – птицы с женскими головами, чьи песни способны украсть человеческий разум. Аларский царь умирает и просит сыновей добыть ему девоптицу – первому, кто привезёт чудовище, достанется власть над царством. Старший царевич Ружан готов пойти на всё, лишь бы занять место отца на престоле. Он жаждет отомстить колдунам Стрейвина за поражение, нанесённое его армии несколько лет назад. Средний, Домир, во всём потакает Ружану, пока однажды не осмеливается перейти ему дорогу, пленившись дивным пением.
Мир уже не будет прежним – настало время настоящего колдовства, и могущественные существа из страшных сказок готовятся противостоять людям… Буря, разразившаяся в ночи, уничтожила все, что было дорого. Самый близкий человек, обернувшись птицей, улетел прочь, оставив лишь страницу древнего Манускрипта. Юной травнице Алиде предстоит долгий путь и тяжелый выбор, от которого зависит судьба всего королевства: отдать страницу волшебникам Магистрата или заключить союз с темными силами? На что она готова пойти, чтобы исполнить самое заветное желание?
Ивель – падальщица, бунтующая дочь из обеспеченной семьи. Когда в результате трагической случайности погибает её брат, командующий царской армии, Ивель решает во что бы то ни стало овладеть ворожбой и попытаться воскресить его – для этого ей нужно отправиться в далёкие дикие земли. Говорят, Княжествами правит чудовище – Мёртвый князь. Его пытаются сместить с престола: с одной стороны грозят степняки, с другой – проповедники Царства, навязывающие новую веру, с третьей – соседи-князья. Неосторожная ворожба поднимает мёртвых, леса берут свою плату живыми душами, войны вспыхивают то тут, то там, но порой всего несколько решений способны изменить множество судеб.
Вырвавшись на свободу, магия расправляет крылья над Королевством, и обеспокоенный владыка Вольфзунд наделяет Ричмольда даром Чернокнижника, чтобы обуздать тёмную стихию. Алида вынуждена следовать за ним, потому что только так она получит шанс расколдовать бабушку. Но не всё идёт гладко: Эллекен, некогда поверженный отец Вольфзунда, готов на всё, лишь бы разрушить планы сына. Алида снова становится пешкой в игре высших сил, и теперь ей ещё сложнее сохранить веру в лучшее.
Всё больше земель подчиняются Эллекену и его армии нежити, и только за Большой Водой можно скрыться от опасности. Вольфзунд отсылает туда Алиду и Ричмольда, чтобы они смогли раскрыть свои истинные силы и защитить хранилище могущественных книг, а сам пытается выяснить, кто из альюдов действительно на его стороне. Ни колдуны Магистрата, ни Вольфзунд, ни Эллекен не намерены уступать. Гибнут невинные, рушатся города – магия принесла в Королевство только беды и смерть. Покончить с распрями можно лишь убив одного врага и договорившись с другим.
Главная героиня романа ожидает утверждения в новой высокой должности – председателя областного комитета по образованию. Вполне предсказуемо её пытаются шантажировать. Когда Алла узнаёт, что полузабытый пикантный эпизод из давнего прошлого грозит крахом её карьеры, она решается открыть любимому мужчине секрет, подвергающий риску их отношения. Терзаясь сомнениями и муками ревности, Александр всё же спешит ей на помощь, ещё не зная, к чему это приведёт. Проза Вениамина Агеева – для тех, кто любит погружаться в исследование природы чувств и событий.
Героиня романа мечтала в детстве о профессии «распутницы узлов». Повзрослев, она стала писательницей, альтер эго автора, и её творческий метод – запутать читателя в петли новаторского стиля, ведущего в лабиринты смыслов и позволяющие читателю самостоятельно и подсознательно обежать все речевые ходы. Очень скоро замечаешь, что этот сбивчивый клубок эпизодов, мыслей и чувств, в котором дочь своей матери через запятую превращается в мать своего сына, полуостров Крым своими очертаниями налагается на Швейцарию, ласкаясь с нею кончиками мысов, а политические превращения оборачиваются в блюда воображаемого ресторана Russkost, – самый адекватный способ рассказать о севастопольском детстве нынешней сотрудницы Цюрихского университета. В десять лет – в 90-е годы – родители увезли её в Германию из Крыма, где стало невыносимо тяжело, но увезли из счастливого дворового детства, тоска по которому не проходит. Татьяна Хофман не называет предмет напрямую, а проводит несколько касательных к невидимой окружности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
В своей чердачной студии в Пензансе умирает больная маниакальной депрессией художница Рэйчел Келли. После смерти, вместе с ее гениальными картинами, остается ее темное прошлое, которое хранит секреты, на разгадку которых потребуются месяцы. Вся семья собирается вместе и каждый ищет ответы, размышляют о жизни, сформированной загадочной Рэйчел — как творца, жены и матери — и о неоднозначном наследии, которое она оставляет им, о таланте, мучениях и любви. Каждая глава начинается с заметок из воображаемой посмертной выставки работ Рэйчел.
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
«В одном из славянских селений жил парень-калека, пока у его дома не остановился странник – убелённый сединами старец». Именно так начинается легенда об исцелении русского богатыря Ильи. Не калики перехожие научили Илью сражаться: старец оказался воином и целителем, исходившим земли Индии и Китая. И учился у него Илья многим искусствам. О юности Ильи Муромца и его таинственном учителе пойдёт речь в «Обращённом к небу», где сказы переплелись с былинами, а былины – с историей древней Руси, где на Киевском престоле сидел Владимир-князь, по степям шастали хазары с печенегами, а в лесу можно было повстречать не только лихих людей, но и Лешего, а то и самого разбойника Соловья.
Дом Солнца окутала тьма: царь его сам шагнул в пламя и отдал пламени всю свою семью. Мертв и величайший царев воевода, не вырвавшийся из клубка придворных распрей. Новому правителю не остановить Смуту и Интервенцию; всё ближе Самозванка – невеста Лунного королевича, ведущая армию крылатых людоедов. Ища спасения, он обращается к наёмникам Свергенхайма – Пустоши Ледяных Вулканов. Их лидер вот-вот ступит на Солнечные земли, чтобы с племянником нового государя возглавить ополчение. Но молодые полководцы не знают: в войне не будет победителя, а враг – не в рядах Лунной армии.