Пути и перепутья - [58]

— Ну ты… философ хренов… Тоже не катишь на эту роль.

— На счет три?

— В жопу себе свою математику засунь. В машину!

* * *

— Обычно ты от них не бегаешь, да?

Митос разлегся на траве у костра, который они развели, когда стало ясно, что новое место для ночевки удачнее предыдущего.

— Обычно на мне всякие самоубийцы не висят, — Дэрил достал смятую пачку сигарет и закурил. — Хочешь валить — вали.

— Куда ты едешь?

— Не твое собачье дело. Вали пока можешь.

Митос обвел рукой темноту вокруг:

— Да как-то пока не хочется. Пиво будешь?

Дэрил криво усмехнулся:

— Нашел время шутить. А если, блин, хочу?

Митос пожал плечами:

— Мой рюкзак у тебя. Если хочешь — достань сам. «Ходячего» лемминга там нет. Не переживай.

Новый знакомый, ни слова не сказав, поднялся и, дойдя до машины, вытащил и приволок к костру небольшой видавший виды рюкзак.

Открыв основное отделение, он с минуту пялился на то, что находилось внутри, а затем глухо рассмеялся:

— Ну, ты даешь, твою мать. Ты, блин, что грабанул?

Митос пожал плечами:

— Склад супермаркета.

— И взял только сраное пиво?

— Думаешь, там было что-то еще?

* * *

— Домой или из дома?

Митос растянулся у костра, глядя на рассеивающиеся облака на ночном небе. Шевелиться не хотелось, думать — тоже. А вот поболтать — почему бы и нет?

Логика? В этом мире? К черту логику в этом мире.

— Что за тупой вопрос?

— Не тупее, чем о трупах. Ты не похож на бродягу.

Дэрил швырнул в костер смятую банку.

— Карту тебе не нарисовать, «парижанин» гребаный?

— Готов спорить, что домой. И, Дэрил, не надо больше про Париж. Слушай, как насчет чего-нибудь пожевать?

Митос не рискнул бы судить по лицу реднека, как тот воспринял его слова о Париже. Во всяком случае, он на них никак не отреагировал, если не считать реакцией открывание очередного пива.

— Предлагаешь переть в лес за еще одной белкой?

— Ну, я подумал, что иногда — иногда — люди берут с собой в дорогу что-то съестное, а не только ловят белок. Ладно, это была глупость, я уже осознал.

Дэрил нахмурился:

— Осознай до кучи, что ты слишком много болтаешь. И у тебя самого-то одно пиво с собой.

— Почему ты так не любишь разговаривать? Мне казалось, что социо…

— Да заткнись ты уже, мать твою. В багажнике — банка фасоли. Ешь, только молча.

Митос поднялся, пожимая плечами. Собственно, чего хотел, он добился.

* * *

По законам этого мира, после спокойной ночи ждать такого же утра было наивно и опасно. Но именно таким оно и было, вплоть до беспечно поющих птиц. Путешественники смогли спокойно выпить чего-то, что Дэрил по непонятным причинам называл чаем, умыться и собраться в путь. На вопрос Дэрила, когда Митос планирует оставить его в покое, тот лишь пожал плечами и закинул свой рюкзак на заднее сидение. Реакции на подобный ответ не последовало, и Митос решил, что имеет полное право считать это согласием его подкинуть. Куда-нибудь.

Первая пара часов прошла в абсолютной, но ничуть не гнетущей тишине и созерцании дороги. Совершенно пустой, не считая скелетов машин и редких запыленных дорожных указателей — не самых эстетически приятных, зато чудесно игравших свою роль памятников миру людей. Людей, по наивности своей думавших, что они сумели поставить точку в эволюции и в пищевой цепи. А на деле бывших лишь средних размеров всеядными млекопитающими, которых оказалось проще простого поставить на место. Не понадобилось даже пресловутых атомных грибов.

— Все логично, — пробормотал себе под нос Митос, вызвав этим раздраженный взгляд Дэрила.

— Ни хрена логичного тут не вижу. Может, поделишься?

— Тебе же не нравится, когда я много болтаю.

— Когда ты так молчишь, мне хочется тебе шею свернуть. Это хуже.

Митос ухмыльнулся:

— Если поделюсь, точно свернешь. А вообще, через метров пятьсот будет небольшой мотель. Он не прямо у дороги. Понимаешь, к чему я клоню?

Только кивок. Митос начал задумываться о том, кто кому свернет шею, если общение продолжится в подобном ключе.

* * *

Последний постоялец мотеля остался тут навсегда, повесившись на крыльце и встречая гостей. Его кишки, почему-то возомнившие себя гирляндой, свисали из раскуроченного тела, причиняя тому, судя по издаваемым звукам, легкий дискомфорт.

И не ему одному.

— Черт, на моей памяти ТАК не вонял еще ни один труп.

Дэрил рассмеялся:

— И как много ты их видел?

— Достаточно. Как насчет того, чтобы вернуть мне хотя бы нож? О мече и пистолете боюсь даже просить.

— Что, он тебе так мешает?

Митос ткнул пальцем в руку «ходячего»:

— Кольцо. Может, я преувеличиваю, но вдруг он приехал сюда с семьей отдохнуть? Или со шлюхой. Я оценил шутку, но нож оценю сильнее.

Обернувшись, он увидел свой нож в протянутой руке Дэрила. Да уж, парень умел удивить — Митос уже приготовился к повторению драки, а тут…

— Что, так просто отдашь?

— Я же сказал, — реднек сунул нож ему в руку и достал свой, — не катишь на убийцу.

Митосу на секунду показалось, что он отчетливо слышит глухой смех Кроноса. К счастью или нет, но только в своих ушах.

«Проживи ты чуть дольше, брат, и ты получил бы мир, который сумел бы оценить по достоинству».

Проживи Кронос чуть дольше, проживи чуть больше Каспиан и Сайлас — и наступление новой золотой эры Всадников было бы лишь делом времени. И Митосу очень хотелось верить: то, что он чувствовал сейчас где-то на самом дне своей души, не могло быть сожалением.