Пути и перепутья - [105]

Выйдя из храма, я обнаружила, что задержалась там дольше, чем рассчитывала, поэтому паром уже отплыл на другой берег. Ждать полчаса не хотелось, и я спустилась к воде в поисках катера, который перевозил опоздавших.

Катер был маленький и, похоже, самодельный. У штурвала сидел знакомый мне по прежним визитам в Урему седовласый речной волк, а вот толкач был новый, намного моложе прежнего. Увидев его, я с трудом сдержала удивление. Настоящий русский богатырь из киносказок Александра Роу — высокий, светловолосый, красивый немного диковатой красотой, с огромными голубыми глазами. Обутый в сапоги, достававшие почти до бедер, он стоял по колено в воде и помогал пассажирам рассаживаться по местам, не замочив ног. Когда речное такси наполнялось, толкач выталкивал его на глубину. Работа нетрудная, но очень вредная для здоровья: даже сейчас, в относительно теплом сентябре, речная вода уже холодная. А ведь катера ходили в Уреме и в теплые зимы… Меня передернуло, стоило представить, каково приходится красавцу-парню.

Разыскивая дом фальшивой бабушки, я размышляла, почему новый толкач выбрал именно это занятие, хотя с такой внешностью его наверняка бы приняли в один из особняков «Уреминской Ривьеры» садовником или дворецким. Не хочет кланяться богатым? Что ж, стремление к независимости достойно уважения, а нормальную работу в Уреме, как и во всей русской глубинке, найти непросто. Я понимала, что подобное положение вещей типично не только для России, но и для Европы, и для Америки с Канадой. Вот только легче от этого понимания не становилось.

* * *

Фальшивая бабушка жила на последнем этаже хрущевки, явно никогда не знавшей капитального ремонта. Лифт, конечно же, отсутствовал: все советские люди поголовно отличались завидным здоровьем и не нуждались в буржуйских излишествах. Хорошо хоть, потолки здесь были невысоки, что положительно сказалось на высоте лестничных пролетов.

Поднявшись и переведя дух, я позвонила, приготовившись к долгим объяснениям.

Однако дверь мне открыли сразу. Хозяйка квартиры в застиранном длинном халате и заношенных шлепанцах казалась вполне обычной пенсионеркой. Впрочем, по психам далеко не всегда видно, что они психи. Так что я подобралась, размышляя, не придется ли мне уносить ноги.

— Что вам надо? — резко спросила она.

— Я — сотрудница частного детективного агентства, — а протянула свое удостоверение. — Хочу поговорить с вами о девочке Але, которую нашли на автобусной остановке в Приозерске. Вы ведь говорили, что эта девочка — ваша внуч…

— Нет! — от истошного вопля у меня заложило уши. — Вы лжете! Вы — агент инопланетян! Они направили вас ко мне, чтобы убить!

— Поверьте, вы ошиба….

Дверь квартиры захлопнулась, скрыв мою разгневанную собеседницу. Послышалось щелканье замков.

Я немного потопталась на лестничной площадке и направилась к лестнице. Ну не психиатр я, что поделаешь!

Смущало меня лишь одно: и фальшивая бабушка, и приемные родители считали, что Аля как-то связана с инопланетянами. Скорее всего, это случайное совпадение: страхи современных людей однотипны. А если нет?.. Я решила после общения с местными журналистами, но до визита к хорошему полицейскому собрать хоть какую-то инфу о фальшивой бабушке. Вдруг она испугалась меня не просто так, а потому, что действительно знает что-то относящееся к девочке? Эта версия казалась мне крайне маловероятной, но и пренебрегать ею не стоило.

Подводя итоги долгого дня в автобусе, который вез меня из Уремы домой, я вынуждена была признать, что художественных красот я сегодня видела много, а вот полезной информации по делу вообще не нашла. В общем, радоваться было абсолютно нечему.

* * *

Следующим в очереди был заволжский драмтеатр, где когда-то работала актриса Анастасия Перевезенцева, утопившая свою шестилетнюю дочь.

Для начала я поискала в Сети публикации, посвященные данному событию. Даже напрочь лишенные стыда и совести газетчики писали об этом преступлении скупо и коротко. Острый психоз, внезапно развившаяся шизофрения…

Фотографии Анастасии с маленькой девочкой в статьях имелись, но что-то в них меня насторожило. Погуглив, я поняла причину: это были кадры самого известного фильма с участием актрисы. Он получил приз на фестивале независимого кино, а в прокате провалился. Снимков погибшей Наташи я в Сети не нашла. Ни мужа, ни других детей у Анастасии не было.

Если верить сайту заволжского драмтеатра, сезон должен был начаться через неделю. Это означало, что актеры уже съезжаются в город: провинциалы снимались в кино нечасто. Так что дорога для меня была открыта.

* * *

По местным меркам Заволжск действительно выглядел огромным. Здесь были не только дома частного сектора и хрущевки, но и высотки, в большинстве своем весьма уродливые. Я знала, что на Западе ситуация с недорогим жильем совсем не так прекрасна, как можно судить по сериалам из жизни миллионеров и менеджеров высшего звена, однако за древний город с богатой историей все равно было немного обидно.

А вот заволжский драмтеатр, один из первых, созданных в России, выглядел очень мило. В семидесятые годы прошлого века советские архитекторы-авангардисты почему-то обратили свое внимание именно на театры. Результаты трудов производили нехорошее сильное впечатление. Лично меня особенно потряс новый МХАТ — куб грязно коричневого цвета, обильно усыпанный небольшими цилиндриками того же цвета. У меня это вызывало вполне определенную ассоциацию. Вспоминая строки Высоцкого: «И даже вспомнить неприлично, чем предстал театр МХАТ», — я абсолютно убеждена, что великий поэт думал о том же, что и я.