Пути и маски - [21]
— Я понимаю, о чём говорит эр Даола, — равнодушно бросил чар Энчио, не поднимая глаз. — Разве что с определением «мерзкий» можно поспорить. В основе культа Прародителя — смирение и чистота, всеобщее равенство, отказ от излишеств… Ничего недостойного, на мой взгляд. Скажем, наш эр Алья вполне мог бы послужить примером такой жизни, — Ринцо ощутил, что готов провалиться сквозь землю; послышались новые, на этот раз куда более смелые, смешки. — Я всегда был не против жрецов Прародителя — даже тогда, когда первые из них, весьма наглые, начали приплывать к нам из Минши. Пусть строят свои аскетичные храмы и помогают бедным, с чего нам мешать им?… Однако, согласен, ситуация стала меняться несколько лет назад. Появились все эти крикуны на улицах, призывающие положить конец власти Правителей и отдать её в руки цехов и гильдий…
— И Великих Домов, прошу заметить, — вставил донельзя довольный эр Даола — он сейчас напоминал собаку, которую похвалил хозяин. Ринцо, привыкший наблюдать, быстро заметил, что кое-кто за столом побледнел или резко заинтересовался мозаикой.
— …что, конечно, повлечёт необратимые последствия, которых они просто не могут понять, — будто не расслышав, продолжал чар Энчио. — К тому же нынешняя война на севере ещё сильнее их распалила. Часть из них явно склонна поддержать Альсунг — просто как новую силу, что кажется им более свободной и способной защитить народ, — чар Энчио позволил себе улыбку — выглядело это так, будто ему свело скулы. — Но мы-то знаем, как выглядит «защита» альсунгцев и насколько королеву Хелт волнуют крестьяне с плотниками…
— А другая часть вообще против вмешательства Кезорре в войну, — заметил посерьёзневший ир Пинто. — Глава виантской Гильдии Стекольщиков на днях заходил ко мне… «Нам столько же дела до Ти'арга с Альсунгом, сколько стеклодуву до глины!.. Пусть хоть перегрызут друг друга, а мы пока построим идеальную страну у себя!» — ир Пинто вздохнул и сделал скорбное лицо. — Так вопил, что пришлось предложить ему ещё закуски.
— «Идеальна» для них страна под необразованными плебеями, — пискнул чар Леро, с опаской поглядывая на чара Энчио: угодил ли?
— Плебеями, которые поклоняются Прародителю, — подчеркнул чар Энчио. — Это важно. Мы не даём им места в Совете, запрещаем публичные проповеди, осмеиваем их празднества… Разумеется, они уверены, что их ущемляют в правах. Если так пойдёт дальше, они разозлятся, и очень. А это совсем нам не нужно…
— И что же теперь — пускать их в Совет? — эр Даола всё не унимался, но бравады в нём поубавилось. Вытянутое лицо то краснело, то бледнело, напоминая Ринцо детские фонарики, что так любят в Ариссиме. — Слишком радикальный способ задобрить…
— Речь не идёт о задабривании, — ледяным тоном возразил чар Энчио и посмотрел через стол на эра Даолу — абсолютно спокойно, но тот виновато съёжился в кресле. — Если несколько их жрецов окажется в Совете, нам будет проще их контролировать. Это во-первых. Такая уступка поможет избежать скандала, когда мы объявим о своём решении поддержать Дорелию. Это во-вторых.
Ринцо вздохнул и потёр переносицу. Начинала болеть голова.
«Разумно, — оценил он. — Это очень…»
— Умно, — закончил за него ир Пинто. — Но подобная благосклонность может и, наоборот, слишком их расповадить. Я считаю, что нужен противовес.
— И что Вы предлагаете? — прохладно спросил чар Энчио. Эр Нисте — сейчас самый молодой из Правителей — вытаращил глаза от изумления. Ринцо тоже подумалось, что что-то пошло не так…
Чар Энчио задал кому-то вопрос. Ему понадобилось чьё-то мнение… Видимо, грядёт новая эпоха.
Соловей в саду выдал особенно резкую трель.
— Праздник в честь богини Велго, — улыбаясь, вкрадчиво промурлыкал ир Пинто. Послышались возмущённые возгласы:
— Праздник богини? Сейчас?
— Во время войны?
— Когда через пару недель нам, возможно, отправлять войска на помощь Дорелии?
— Да Вы представляете, как это их разозлит!..
— Настоящий, большой праздник, как раньше, — продолжал ир Пинто. Ринцо видел, как часто бьётся жилка на его бледном лбу. — Какого не было уже много лет. Чтобы вся столица гуляла, прославляя Мудрейшую… А заодно — Совет Правителей, конечно. Там же можно объявить и о союзе с Дорелией, — он застенчиво потупился. — Ну, знаете, пара громких речей о долге перед родиной, о том, как необходимо поддержать короля Абиальда перед угрозой северных варваров… Я могу и сам заняться этим, если досточтимые не против.
— Вы полагаете, что это покажет адептам Прародителя их место? — задумчиво спросил чар Энчио.
— Именно так. Иначе, боюсь, они слишком уж войдут в силу… Как в Ти'арге и Дорелии, где их покорно терпят — вопреки их абсурдным речам о том, что любая власть несёт зло, как и магия…
Потянулось неловкое молчание. После десятков голосов, звенящих под сводами зала, оно казалось Ринцо блаженством. Формально любые решения в Совете, конечно, принимались голосованием, но сейчас все ждали вердикта чара Энчио. А чар Энчио сидел неподвижно, склонив горбоносую голову, созерцая стол непроницаемыми вороньими глазами…
Ринцо слышал, что ир Пинто задержал дыхание.
— Довольно дерзкая идея, — сказал наконец чар Энчио. — Но, думаю, удачная.
История одного из множества миров, затерянных на просторах Мироздания — и затерянного в этом мире человека. История его дара (или проклятия?), любви и ненависти, стойкости и страхов. Путь одного — или путь целой эпохи? Решать судьбе...
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Сколько выпало карт и сошлось путей до того, как родился Меидир-прорицатель?… Обречённые на гибель королевства — и хаос, ненароком впущенный в мир. Остаётся надеяться лишь на извечную магию зеркал, но в такую эпоху лжёт даже собственное отражение… Первая часть трилогии об Альене Тоури, события происходят за несколько веков до описанных в «Прорицателе».
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», заключительная часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Всевластие Хаоса больше не грозит Обетованному, и тёмные времена закончились… Закончились ли? Великая война продолжается. Королевство Ти’арг, захваченное северными воинами, готово сражаться за свою свободу. Драконы, кентавры и боуги с таинственных западных земель не собираются подчиняться людям… А Уна Тоури, дочь Повелителя Хаоса, не собирается подчиняться судьбе. Но, чтобы выжить в настоящем, ей предстоит погрузиться в прошлое. Что же скрывают осиновые прутья замка Кинбралан? ПРИМЕЧАНИЕ: прямое продолжение трилогии об Альене Тоури.
Странная связь обнаруживается между восемнадцатым и двадцать первым веками. Нить времени тянется из одной эпохи в другую, таинственным образом сплетая судьбы четырех молодых людей — двух адептов ордена Розенкрейцеров в Германии и пару из современного Санкт-Петербурга. София и Константин ничего не смыслят в алхимии и каббале, но им придется столкнуться с непонятными и пугающими вещами: реинкарнацией душ, легендами о древних артефактах, Древе Жизни и конце света.
Пройдя три уровня Вавилонской башни, этого дьявольского лабиринта, полного обмана, пороков и всевозможных опасностей, Томас Сенлин вырвался на свободу, но так и не вернул потерянную жену. Он вынужден стать пиратом, чтобы выжить на борту украденного воздушного корабля и продолжить поиски. Превратности судьбы заставляют Сенлина обратиться за помощью к главной легенде многоярусного мира, к таинственному Сфинксу, чьей печатью отмечены многие чудеса. Но Сфинкс ничего не делает даром, а в Вавилонской башне крайне опасно быть у кого-то в долгу. Впервые на русском!
Семнадцатилетняя Киралия Коррингтон живет в стране, разделенной на четыре части, и в каждой – своя королева. Королевы управляют землями вместе, но вскоре прежним порядкам приходит конец: кто-то хладнокровно расправляется с четырьмя правительницами…
Для дедушки Фэнга и его внучки призраки и демоны — дела обычные, прямо скажем. Гораздо сложнее избежать внимания убийц и мафии. Все имена и названия выдуманы, все совпадения случайны. Из предупреждений — нехронологическое повествование и насилие. Произведение довольно мрачное, жесткое и, вероятно, неприятное, впечатлительным людям лучше его не читать.
Самый обычный школьник оказывается в непростой ситауции: шуточный спор с папой по поводу домашнего задания заставляет мальчишку призвать на помощь всю свою премудрость и фантазию. А у настоящего романтика и мечтателя летние каникулы могут превратиться не только в череду неожиданных встреч и приключений, но и в самое лучшее сочинение на свете, в сказку о том, как Отважный Рыцарь отправляется в Заколдованный Лес, к Мрачному Замку, вызволять Прекрасную Принцессу из лап Коварного Дракона.
Прошло полгода с жестокого убийства архиепископа Уильяма де Лорена в Давиллоне. Церковь назначила нового епископа в городе, но и высказала недовольство гибелью его предшественника. Экономика Давиллона страдает от гнета церкви. Многие жители отвернулись от церкви, выбрав личное служение или независимые храмы. А епископ злится на народ Давиллона и хочет с ним разобраться. Но сверхъестественная угроза ходит ночью по улицам, попадаясь низшим слоям населения. Из-за всего этого местные представители церкви не могут ничего делать, а страже забот хватает.