Путевой обходчик - [2]

— Зачем тебе шофер? — не понял Левкус. — Ты и сам баранку крутишь.

— Шопера, а не шофера.

— Жопера? — уточнил Левкус ухмыляясь.

— Сам ты жопер. А шопер — этот такой холуй, который на дому тебе ласты меряет, чтобы точно по размеру купить шикарные туфли, точно так же костюмчик.

— А самому купить — руки отвалятся?

— «Самому», — передразнил Степанцов. — У шопера — вкус, он в модной тусе. Знает, в чем настоящий блеск. Вот посмотри на себя. Ты даже казенную форму носить не можешь. Сидит мешком, а шопер бы тебе подсказал…

Толстяка Левкуса, однако, этот довод не убедил. Он криво усмехнулся и спросил полным скепсиса голосом:

— Ну и что бы он мне подсказал? Как ширинку застегивать? Так она и так у меня застегнута. А костюм я и сам себе купил. Без всяких советчиков.

Степанцов покосился на сержанта и вздохнул:

— Эх, Гена, Гена, с таким подходом тебе никогда из грязи не подняться. Видел я твой костюм. Тебя в нем даже в бирюлевский Дом культуры не пустят.

— У тебя и такого нет.

— При чем тут это? Я ж тебе о нюансах толкую.

— Возьми свои нюансы, скатай в трубочку и засунь себе в…

В просторном помещении банка было совсем немного народу. В правом крыле зала жались у кассы два молодых человека, пожилая женщина и благообразного вида старичок с седой профессорской бородкой.

Слева от них, на бежевом диванчике, сидел здоровый парень в синей рубашке и, сосредоточенно хмуря брови, изучал какие-то документы. Еще трое стояли у обменника и, чуть не вывернув головы, смотрели на вошедших милиционеров.

Пахомов давно привык к тому, что их появление в общественных местах вызывает пристальное внимание публики. Виной всему были конечно же автоматы. Видимо, в крови у каждого человека, даже самого бесстрашного и миролюбивого, живет подсознательный, доставшийся в наследство от предков страх перед оружием. Ну если и не страх, то опаска.

Все это заключено в наших генах, как наследственные болезни, а против генетики, как известно, не попрешь. Так или примерно так подумал старший сержант Пахомов, проходя мимо окошка обменника и теснившихся возле него людей.

Между тем милиционеры рассредоточились по залу. Толстый Левкус подошел к банкомату и достал из кармана брюк пластиковую карточку, намереваясь скормить ее аппарату и разжиться тысчонкой-другой.

Степанцов, беззастенчиво зевая, плюхнулся на диванчик. Автомат он снял с плеча и положил рядом с собой. Затем сгреб со столика какой-то рекламный проспект и принялся с умным видом его разглядывать.

«Совсем еще пацан, — подумал о нем Пахомов, шагая к окошку кассы. — И автомат положил не по уставу».

У кассы никого не было. Пахомов остановился возле окошка, поискал глазами кассира, кашлянул в кулак, привлекая внимание, снова заглянул в окошко. Три кассирши стояли у противоположной стены и напряженно смотрели на Пахомова.

«Автомат, — насмешливо подумал он. — Бабам муляж „Макарова“ покажи, они в обморок хлопнутся».

Пахомов нетерпеливо похлопал ладошкой по стойке, однако к нему явно никто подходить не собирался.

«Ну это уже слишком», — решил Пахомов и с суровой насмешливостью произнес:

— Эй, красавицы, работать кто-нибудь собирается?

Ни одна из кассирш не тронулась с места.

«Совсем обнаглели, — поморщился Пахомов. — Понаберут по объявлениям…»

Он снова постучал по стойке, на этот раз костяшками пальцев, и повысил голос:

— Девушки, окажите любезность, примите платеж!

Но и после этого никакой реакции не последовало. Две женщины вообще отвернулись, а третья, самая молодая, улыбнулась и как-то странно подмигнула старшему сержанту.

«Видно, с головой проблемы», — сделал вывод Пахомов. Он готов был разозлиться, но девушка была недурна собой, и он предпочел сдержаться и свести конфликт к шутке.

— Что, глухонемым разрешили уже и в банках работать? — насмешливо осведомился старший сержант.

— Одну секундочку, — ответила одна из женщин, на вид — самая старшая, и, дежурно улыбнувшись, легонько подтолкнула молодую к стойке. Та нерешительно приблизилась.

— Ну наконец-то вы обратили на меня внимание, — улыбнулся старший сержант, скользнув взглядом по ладной фигурке блондинки и на мгновение задержавшись на ее высокой, обтянутой розовой кофточкой груди.

Он протянул девушке платежку. Перед тем как взять ее, девушка обернулась и посмотрела на кассирш. Те ответили ей строгими взглядами, в которых буквально читалось: «Сделай все как надо».

— Вы что, стажерка? — осведомился старший сержант.

— Нет. То есть… да, — ответила девушка, и Пахомов с удовольствием отметил, что у нее не только славная мордашка, но и приятный голос.

Кассирша приняла платежку и пробежалась по ней глазами. Затем протянула платежку Пахомову, снова как-то неуместно и нервно подмигнула ему, словно у нее был нервный тик, и произнесла дрогнувшим голосом:

— Вы не поставили дату и подпись.

— Правда? Ай-яй-яй. И как это я мог забыть.

Пахомов взял со стойки ручку, подмахнул листок и снова пододвинул его девушке. Она продолжала смотреть на него странным напряженным взглядом.

— Подпись на месте, — насмешливо проинформировал девушку Пахомов. — Вы так и будете на меня смотреть или сделаете свою работу?

Практикантка взяла листок и, так и не садясь в кресло, быстро пробила платеж.