Путеводная звезда - [41]

      - У вас еще остались верные люди, - заставив себя вырваться из сковавшего тело оцепенения, заметила я, догадываясь, насколько тяжело было получить подобную информацию.

      - К счастью для меня, - кивнул граф, разворачиваясь. – Еще вчера я отговаривал вас от поездки, но сегодня….

      - Когда я должна уехать? – перебила я Горина.

      - Чем быстрее, тем лучше, - посмотрел он на меня твердо. – Девочку я сберегу, чего бы мне это не стоило! – добавил он, не отведя взгляда. – Клянусь вам в этом!

      Вот теперь у меня на глазах все-таки выступили слезы, но я сдержалась. Как бы больно мне сейчас ни было, за Алену я могла быть спокойна….

      А вот за себя….

      Сказать: «Я сделаю…!» - так просто, а вот не отступить, испугавшись….

      - С вами поедет Иван, - словно понимая, что именно стояло за моим молчанием, продолжил граф. – Поверьте, вместе с ним вы будете в полной безопасности.

      Я – верила, но как же мне было страшно!

Глава 8

      Выехали мы в ночь, раньше не получилось. Иван, которого я знала только по имени, оказался Иваном Струпыниним, отпрыском захудалого и обедневшего, но все-таки дворянского рода. Я, вроде как, была его дочерью. Причина поездки на границу….

      Вот с ней как раз проблем и не возникло. За пленных, захваченных в затихших в последнее время боях, горцы требовали с родных выкуп. О его размере мы и ехали договариваться.

      Собирались второпях, прощались суетливо. Граф до последнего рассказывал, что нас может ожидать. Я, то и дело прерывая его, просила приглядеть за Аннушкой, Катериной, мамой Лизой…. Об Аленке речь не заходила – я молча подписала документы на опекунство, он так же, ни слова не говоря, убрал их в секретер, - но о дочери я не забывала ни на миг. Он, похоже, тоже. Стоило нашим взглядам встретиться, как….

      Это была даже не боль – отчаяние. Невысказанное, рвущее в клочья душу отчаяние.

      Каким бы искренним ни было наше желание, ни он, ни я, ничего изменить не могли.

      К утру, стараниями кучера графа, который хорошо знал дорогу, добрались до Заячьих Ушек. Мне бы улыбнуться, когда на прибитом к городским воротам гербе, на зеленом поле я увидела изображение зайца с торчащими кверху ушами, но уже не получалось. Горечь разлуки, усталость, все это навалилось на плечи, не давая выпрямиться, не позволяя видеть в окружающем радостные моменты.

      Карета, проехав по довольно широким улицам, остановилась у небольшой гостиницы, где для нас был приготовлен номер. Иван помог подняться на второй этаж, потом ушел, вернувшись, минут через десять, но уже в сопровождении слуги, тащившего дорожные баулы.

      Потом появилась девчушка лет тринадцати с подносом в руках. Две глиняные тарелки с кашей, сдобренной большими кусками мяса, две кружки, да кувшин.

      Есть я не хотела, но под тяжелым взглядом была вынуждена сесть за стол.

      - Мне нужно уйти в город, - закрыв за чужими дверь, Иван устроился напротив. – Осмотреться, послушать. За вами….

      - За тобой, - тут же поправила я, помня о наших «родственных» отношениях.

      -За тобой присмотрят, - приподнялся он. Налил в кружку пахнущий травами чай, поставил передо мной. – Побудь здесь до моего возвращения. А еще лучше – поспи. После полудня подойдет почтовая карета….

      - Хорошо, - вздохнув, кивнула я. Сделала глоток…. Напиток был мятным, свежим…. – Как ты думаешь, я все сделала правильно? – с надеждой посмотрела я на него.

      Вроде и сама решила, но сомнения появились сразу, как только сказала, что должна….

      - Еще не поздно вернуться, - равнодушно заметил он, беря ложку. Зачерпнул каши, поймав и мясо, аккуратно поднес к губам…. – У графа есть друзья и в Аркаре, и в Ровелине. Примут и тебя, и девочку.

      - Сбежать? – зло ухмыльнулась я. Отставив кружку, поднялась, лишь теперь окинув комнату внимательным взглядом.

      Стены были затянуты тканью, на полу хоть и слегка потертый, но все еще добротно выглядевший ковер. Массивный стол, крепкие стулья, кресло у небольшого камина, три двери, две из которых прикрыты тяжелыми портьерами. Одна отдернута, в щель видна деревянная лохань.

      - Подумать в первую очередь о себе, - поправил меня Иван.

      Я не оглянулась, отошла к окну.

      Низкорослый кустарник не скрывал уже пустого крыльца. Площадь, на которой сходились три мощенные камнем улицы, была как на ладони.

      Время хоть и раннее, но район был ремесленным, вставали здесь рано. Мужчины, женщины, дети…. У дома справа мальчишка лет семи играл с собакой. Крупная псина задиристо лаяла, пыталась лизнуть пацана в лицо. Тот уворачивался, отталкивал от себя и заливисто смеялся….

      Шум только что проснувшегося городка был звонким, задорным, наполненным жизнью….

      Не моей – чужой!

      - У тебя были дети? – я встала в пол-оборота, чтобы видеть и Ивана, и улицу.

      - Почему были? – отодвинув тарелку, хмыкнул он. – Их у меня трое. Старший – сын, дочь чуть помладше тебя, замужем, младшему – четырнадцать, учится у магов.

      - Трое?! – переспросила я, на мгновенье забыв обо всем остальном. – А….

      - Стася умерла в родах, - помрачнел он. – А так было бы четверо.