Путеводитель по мировой литературе - [7]

«Когда гремит оружие, законы молчат»), которое и сформировало стандарт латинского языка, Цицерон был изгнан и убит своими политическими противниками.

Также ценной частью его литературного наследия являются его письма друзьям, полные важных исторических деталей, а также ряд трактатов по философии, о государственном устройстве («О республике», «О законах»). Как философ Цицерон ничего особенного не представлял, и его работы важны, скорее, своим отточенным языком и пересказом господствовавших тогда идей.

# Цезарь

Гай Юлий Цезарь (100-44 до н. э.) был не только великим полководцем и первым императором, но и автором знаменитых «Записок» – «О галльской войне» и «О гражданской войне», в которых он пишет о себе в третьем лице, четким и ясным языком, стараясь оправдать свои действия перед современниками. Саллюстий (86–35 до н. э.) стал первым римским историком, чьи сочинения («О заговоре Катилины» и «Югуртинская война») дошли до нас. Проза Саллюстия отличается некоторой архаичностью. Как и в Греции, произведения исторического жанра принадлежали одновременно и к изящной словесности. Марк Теренций Варрон (116-27 до н. э.) был очень плодовитым энциклопедистом, писавшим обо всех отраслях знания, но до нас дошли лишь трактаты «О сельском хозяйстве» и «О латинском языке».

Поэзия в первой половине I века до н. э. еще уступает прозе. Она представлена двумя именами: Титом Лукрецием Каром (99–55 до н. э.), написавшим натурфилософскую поэму «О природе вещей», и Гаем Валерием Катуллом (87–54 до н. э.). Лукреций проповедовал эпикуреизм, стараясь дать всему на свете логическое объяснение и преодолеть страх смерти. Катулл – автор ярчайшей любовной лирики, по большей части обращенной к его возлюбленной Лесбии, сложные отношения с которой он описывал эмоционально и с большой психологической глубиной, став новатором римской поэзии.

После убийства Юлия Цезаря и прихода к власти его внучатого племянника Октавиана Августа начинается августианский период «золотого века». Император уделял большое внимание поэзии, покровительствуя самым великим ее представителям, в том числе через своего доверенного соратника Мецената. Уставшие после гражданских войн поэты приветствовали установление империи, означавшее мир и порядок, и воспевали Августа. Расцвет культуры при нем был таков, что понятие «августианский» применяется ко многим периодам в литературах разных стран, когда при покровительстве двора возникает целая плеяда первоклассных талантов.

Понятие «августианский» применяется ко многим периодам в литературах разных стран, когда при покровительстве двора возникает целая плеяда первоклассных талантов

В этот период поэзия решительно берет вверх, и на сцену выходят три самых великих римских поэта: Публий Вергилий Марон (70–19 до н. э.), Квинт Гораций Флакк (65 до н. э.– 8 до н. э.) и Публий Овидий Назон (43–18 н. э.). Вергилий – бесспорный (ему приписывают и другие сочинения) автор трех поэм: «Буколики», «Георгики» и «Энеида», из которой Онегин «помнил, хоть не без греха… два стиха». «Буколики» – это сборник из десяти пастушеских идиллий, написанных в подражание Феокриту. «Георгики» – дидактическая поэма о сельском труде, воспевающая мирные занятия земледельцев в эпоху гражданских войн. «Энеида» – эпическая поэма, продолжающая историю Троянской войны. Она повествует в 9896 строках (значительно меньше «Одиссеи») о бегстве Энея из горящей Трои, его дальнейших странствиях и прибытии в Италию, где он становится основоположником римской цивилизации, и предком императора Августа.

# Вергилий

«Энеида» с момента своего появления (Вергилий умер, не закончив буквально нескольких строк) стала сразу национальным эпосом римлян, который они считали равным «Илиаде» и «Одиссее» и которая по своему значению соответствовала «Махабхарате» или «Рамаяне» индийцев или сказаниям о Гильгамеше древних вавилонян. Поскольку в Западной Европе вплоть до Возрождения поэмы Гомера были неизвестны, то «Энеида» оставалась единственной классической поэмой, доступной на протяжении Средних веков. Недаром Данте в своем путешествии в загробный мир избрал своим провожатым Вергилия. Утверждают, что если бы даже «Энеида» не дошла до нас, то ее целый текст можно было бы восстановить по цитатам из нее в произведениях других древних авторов. На «Энеиду» ориентировались и Камоэнс, и Ронсар, и многие другие, создавая свои варианты национальных поэм. Даже украинская и белорусская литература имеет в своем начале ироикомические переделки «Энеиды» – Котляревского и Ровинского. И в XX веке Иосиф Бродский обращался к тематике Вергилия в «Дидоне и Энее». По сюжетам «Энеиды» – так же как по сюжетам гомеровских поэм – создано немало шедевров в живописи, скульптуре и музыке (например, оперы Г. Перселла «Дидона и Эней» или Г. Берлиоза «Троянцы»).

Впрочем, в последние двести лет Вергилию не везло – его противопоставляли Гомеру, обвиняя в искусственности, надуманности, отсутствии подлинного вдохновения. Многим не нравилось его воспевание имперской роли Рима. Но как бы там ни было, Вергилий – самый великий поэт латинского языка, его стихи отличаются сжатой отточенностью, блестящей звукописью.