Путешествие во тьме - [7]

— Мне бы очень хотелось посмотреть ваше шоу сегодня вечером, — сказал мне мистер Джеффрис, — но боюсь, что это невозможно. Нам обязательно надо встретиться, когда вы вернетесь в Лондон, да-да, мы обязательно должны встретиться снова.

— Может быть, вы пообедаете со мной как-нибудь, мисс Морган? — сказал он. — Может быть, дадите свой адрес, чтобы мы потом могли договориться о встрече?

Я сказала:

— Через две недели мы приедем в Холлоуэй, но у меня есть постоянный адрес.

Я записала на листке:

Миссис Эстер Морган

для мисс Анны Морган

118 Феллсайд Роуд,

Илкли,

Йоркшир

— Это ваша мать?

— Нет, это моя мачеха:

— Нам надо обязательно встретиться, — сказал он, — буду ждать.

Мы проводили их до дверей и стали прощаться. Было странно, что я могу вот так шутить и смеяться, потому что в глубине души тоска не покидала меня. Она постоянно была во мне, как холод, от которого болело в груди.

Мы вернулись в гостиную и услышали шаги хозяйки в коридоре. Шаги приближались.

— Она собирается устроить еще один скандал, — предположила Моди.

Мы прислушались. Шаги послышались у двери и затихли.

Моди сказала:

— Интересно, почему они, вообще, думают, что имеют право оскорблять нас без всякой причины? Вот что мне хотелось бы знать.

Я пододвинулась как можно ближе к огню. Я думала: «Уже октябрь. Скоро зима».

— А ведь ты зацепила этого парня, — сказала Моди, — а мне, как всегда, попался никудышный тип. Ты слышала эти шуточки про возраст? Надо же, еще издеваться пытался.

— Мне они оба не понравились, — сказала я.

— Но при этом ты сразу же дала ему свой адрес, — заметила Моди, — и, кстати, правильно сделала. Стоит встретиться с ним, если он предложит. У таких типов есть деньги — это сразу видно. С первого взгляда. Они очень сильно отличаются от тех, у кого их нет.

— Господи, никогда еще не видела, чтобы человека била такая дрожь, — сказала она, глядя на меня, — жуть какая. Ты что, специально это делаешь? Забирайся на диван, я накрою тебя своим пальто.

Пальто уютно пахло каким-то животными дешевыми духами.

— Это пальто подарил мне Вив, — сказала Моди, — он у меня такой. Многого от него не дождешься, но он всегда дарит хорошие вещи, а не дешевку какую-нибудь.

— Как все евреи, — сказала я. — Он что, еврей?

— Да нет, конечно. Я же тебе уже говорила.

Она начала рассказывать о том парне, который подарил ей пальто. Его звали Вивиан Робертс, и она была влюблена в него уже давно. Она и теперь виделась с ним, когда жила в Лондоне между гастролями, но только урывками. Она сказала, что уверена — он собирается с ней порвать, но старается делать это постепенно. Очень осторожный, боится неприятностей.

Она продолжала говорить о нем. Я не слушала. Я думала о том, какой холод сейчас на улице, что в гримерке тоже жуткий холод, а мое место около двери, и что там всегда сквозняк. Черт знает что. Я вспомнила о Лори Гейнор, — ее столик в гримерке был рядом с моим. Она дразнит меня девственницей, а еще глупой телкой. («Девственница, ты когда-нибудь запомнишь, что дверь надо закрывать, а, глупая телка?») Но она меня раздражала меньше, чем остальные. Она неплохая девушка. В сущности, она единственная, из всех мне там нравилась. Эти проклятые холодные ночи, это идиотское платье в первом акте, из которого так глупо торчат мои худые ключицы. Есть всякие средства, с помощью которых можно поправиться. Venus Carnis[6]. «Нет очарования без уловок Леди, почувствуйте свой шарм». Но на это нужно потратить три гинеи, а где мне их взять? И еще эти холодные ночи, проклятые холодные ночи.

Расположен между 15°10′ и 15°40′ северной широты и 61°14′ и 61° и 30' западной долготы. «Красивый остров с нагорьями, весь заросший лесами», — было написано в той книге. И повсюду горы и холмы, круглые зеленые холмы и круто срезанные горы.

Занавес опустился, и я вновь оказалась здесь.

…Вот Англия сказала Эстер, я разглядывала пейзаж через окно поезда он был разделен на квадратики похожие на носовые платки все маленькое опрятное все отгорожено одно от другого — что это такое — это стога сена — ах это стога сена — я много читала об Англии с тех пор как научилась читать — всё гораздо мельче и бледнее чем я себе представляла не стоит и смотреть — а это Лондон — сотни тысяч белых людей мчатся куда-то и эти темные дома все одинаковые хмуро выглядывают друг из-за друга все одинаковые все держатся вместе — улицы как гладкие ровные ущелья и темные нахмуренные дома — ох мне не полюбить этот город не полюбить этот город — ты привыкнешь к нему повторяла Эстер сначала будешь чувствовать себя как рыба вытащенная из воды но скоро ты к нему привыкнешь — и перестань изображать умирающего Дика и мрачного Дейви[7] как любил говорить твой бедный отец ты привыкнешь…

Моди предложила:

— Давай прикончим портвейн.

Она разлила остатки по бокалам, и мы медленно выпили. Она рассматривала свое отражение в зеркале.

— У меня уже морщины под глазами, видишь?

Я сказала:

— У меня дома осталась кузина, она еще ребенок. Она никогда не видела снега, и ей ужасно интересно, какой он. Она в письмах все время спрашивает, какой он. Мне тоже хотелось увидеть снег. Ужасно хотелось.