Путешествие в Россию - [39]

Более тонкими в своих суждениях оказались шведы — они полагают, что уровень воды на нашем шаре везде, как в южных, так и северных морях, должен неминуемо понижаться. И на их стороне авторитет великого Ньютона.[481] В третьей книге своих «Начал» он утверждает, что единственным питанием всех растений является вода; благодаря воде растения рождаются, благодаря ей растут, благодаря ей плодоносят. Когда они умирают, то не полностью снова превращаются в воду, а изрядная часть их вещества через гниение становится почвой. Получается, таким образом, что доля суши на земном шаре день ото дня увеличивается, а доля воды, наоборот, уменьшается. И она бы исчезла совсем, добавляет Ньютон, если бы хвосты комет, разреженных до бесконечности и рассеянных во Вселенной, не падали бы иногда на поверхность планет, добавляя паров в их атмосферу и новую влагу в их моря. Следовательно, вода силою непрестанного роста растений все уменьшается в количестве — рассуждение, которое так пришлось иным по вкусу, что они легко поверили, будто удивительные слои окаменевших ракообразных и прочих морских ископаемых, которые мы находим в горах, вовсе не являются, как кто-то остроумно сказал, медалями, оставленными нам на память потопом, но весьма ясно указывают на ложе моря, ныне высохшего из-за отступления и понижения уровня вод.

Что мы можем заключить из всего этого, синьор маркиз? Я со своей стороны уверен в том, что Вы не сторонник теории повышения уровня моря. Слишком ясные мы имеем на сей счет доказательства, и перед лицом таковых меркнут смутные предания, а также основанные на случайностях выводы и умозрения насчет первоначального состояния Земли — даже самые остроумные и красивые. Тем более что относительно Океана мы имеем наблюдения Хартсёкера, полностью опровергающие точку зрения шведов; что же до Балтики, то тут, наоборот, некоторые естествоиспытатели утверждают, будто море, поднявшись, проникло между территорией Рюгена[482] и континентом, чего в прошлые времена не было.

И для вящего подтверждения этой истины я мог бы добавить, что в недавней моей беседе с одним ученейшим английским джентльменом была затронута и данная тема: англичанин сообщил мне, что, живя некоторое время на острове Капри, славящемся чистотою неба и нечестивостью обитавшего там императора Тиберия,[483] он заметил, что вода достигла первого этажа одного древнего здания римской эпохи, построенного на берегу моря, залив весь подвал.

А если и могут остаться какие-нибудь сомнения по этому вопросу, ни один ученый не сможет их разрешить лучше, чем российская императрица. [484] Владея частью Каспия, частью Балтики и изрядной частью Северного Ледовитого океана, она может повелеть своим академикам предпринять такие опыты, которые хотя бы внукам нашим представят это дело в ясном и очевиднейшем свете. И не только данную великую проблему физики разрешит тогда Россия. Благодаря ей уже и теперь неоспоримо доказано, что Новая Земля действительно остров, [485] что северный берег Азии очень далеко простирается на восток, к Америке, но с нею так и не соединяется. Между Азией и Америкой, говоря слогом Данте, «зияет» пролив,[486] через него когда-нибудь и наши мореходы смогут плавать к Восточным Индиям, если они, руководствуясь советом Мопертюи и Маклорена,[487] будут столь отважны, что оставят далеко позади берега Новой Земли и устремятся к полюсу, где море свободно от льдов и просторно. Оттуда, свернув на восток, эти корабли смогут пройти и в южные моря, которые через указанный пролив соединяются с Ледовитым океаном.

Любите меня, и полагайте меня Вашим… и проч.

Дополнения

Ода Ее Величеству Анне Иоанновне, Императрице всея Руси [488]

Когда-то философией гнушались,

Она в пустынных портиках ютилась

Оксфорда, Падуи,

[489]

плащом закрывшись,

Знакомая лишь горстке посвященных.

Теперь ее зовешь к ступеням трона

Ты, мудрость и оплот державы россов,

Ее Юпитер и ее Минерва,[490]

Преемница петровского таланта!

Твоим желаньям ныне все подвластно.

Чтоб слух твой удивить согласьем звуков,

Гордяся столь высоким порученьем,

Летит Эвтерпа[491] с италийских сводов,

Летит и Флора, [492] розами увита,

Спешит из Франции к Неве бескрайней

Зеленой смальтой твои взоры тешить,

Тебе даруя новую отраду

И новое даруя изумленье.[493]

А вот подарок серебристой Темзы,

Твоей вельможной жажды утолитель,

В сей чаше аглицкой[494] напиток знанья,

Британской физики настой недавний.[495]

Авзония украсила ту чашу,[496]

Ее края смочив питьем особым…

Ты будешь в восхищении, увидев,

Как, вырвавшись из плена темной кельи,

Небесный луч в куске стекла дробится,

Являя взору множество оттенков,

Как яркой радугой расцветить может

Он скучный холст, повешенный напротив.

Когда же все цвета сведем мы вместе,

Возникший цвет опять предстанет белым!

В утробе нашего златого Солнца

Нет счета краскам — там рубин пылает,

Сверкают изумруды и сапфиры,

Чисты и неизменны. Слившись вместе,

В лучах своих и небосвод, и Землю

Они купают, жизнь даруя миру.

Вот так, в душе великой сочетая

Достоинства и Тита, и Траяна, [497]

Пыл Цезаря и Августову мудрость,[498]

Блистаешь ты для счастия живущих.

При блеске дня, раскрытого