Путешествие по России голландца Стрюйса - [29]
Ногайские Татары, хотя туземные жители страны, не имеют права жить в черте города; им позволяют только строить жалкие хижины в окрестностях, где они очень долго подвергались обидам воров. Большие убытки, которые причиняли им сии последние, заставили их подать челобитную царю, от которого получили позволение огораживать кольями свои хижины, вследствие чего они подвергаются ныне меньшей опасности, нежели прежде. Хижины их круглые и имеют обыкновенно десять футов в поперечнике:, они построены из одной древесной коры, или их переплетают камышом и покрывают грубым войлоком. Крыша имеет отверстие в роде отдушника, заменяющего печную трубу, когда им холодно, они разводят под ним огонь собранным хворостом и высушенным воловьим пометом [182]. Когда же дым рассеется, закрывают отверстие куском войлока, чтобы помешать теплоте уходить; потом располагаются вокруг пепла, как ни попало, и часто в нем самом, не заботясь ни об удобстве, ни о чистоте. Когда же холод чересчур силен, они обкладывают войлоком свои жалкие жилища, в которых образ жизни и привычки их ничем не отличаются от образа жизни и привычек животных. Плодородная почва производит замечательную дешевизну всех съестных припасов: можно за копейку купить двенадцать прекрасных дынь. Другие произведения дешевы в том же размере. За такую же цену вы имеете карпа весом в 30 фунтов и 25 сельдей жирнее и лучше, нежели в другом каком-нибудь месте. Окуни, лини, щуки и судак, sandia, рыба в роде мерлана, ловится здесь тоже в большом изобилии. Говядина и баранина здесь превосходные, между тем стоят лиард [183]за фунт. Что касается дичи, то она здесь очень дешева, в особенности известные дикие гуси и большие красные утки, которыми кишат соседние острова и которых ловят посредством соколов и голубятников, так хорошо выученных этому, что ежедневно добывается очень много дичи. Так как в лесах много кабанов, которых Татары, убивающие их не едят, по магометанству, то можно купить их тоже очень дешево, как вообще все съестные припасы. Не смотря на все это, Москвитяне не охотно живут в Астрахани. Как бы ни были хороши кушанья, которые им даешь, хотя бы они получали их задаром, но если при этом нет водки, то им постоянно кажется, что с ними дурно обращаются. Напиток же этот так редок в этом городе, что почти вовсе нет его, а потому он очень дорог, между тем как он нужен был Москвитянам нашего экипажа, которые постоянно жалели о Нижнем Новгороде, где они покупали водки на 25 су гораздо более, нежели в Астрахани на 25 франков. На западном берегу Волги простирается степь, очень обширная, но невозделанная и необитаемая.
Эта степь производит большое количество соли, которая скопляется в некоторых местах, в виде слоев хрусталя. Каждому дозволяется брать её, уплачивая царю 2? копейки за 80 фунтов. Эта степь снабжает солью все протяжение берегов Волги. Там же растет баранец, boranez ou bornitsch [184], о котором мы уже говорили. Этот превосходный плод похож на ягненка, с ногами, головою и хвостом, ясно обозначенными, почему и получил название барашка что по-русски значит маленький ягненок. Его кожа покрыта пухом очень белым и таким тонким, как шелк. Татары и Русские очень любят ее, и в большинстве заботливо сохраняют его в домах, где я много ее видел. Я невольно обратил особенное внимание на то, что этот плод я видел среди редкостей знаменитого Сваммердама [185], кабинет которого изобилует всем, что есть редкого в самых отдаленных странах; в нем каждый иностранец, приезжающий в Амстердам, как бы ни был взыскателен, находит чем полюбоваться. Это растение дал ему матрос, который, найдя его в лесу, снял с него кожу, из которой сшил себе камзол. В Астрахани я узнал от тех, которые знали его лучше, что он растет на стволе, вышиною около трех футов [186]. Место, где он прикрепляется, представляет род гузки, de nombrit; (утверждают), будто бы он поворачивается и нагибается к травам, служащим ему пищей, засыхает, вянет как только недостает ему этих трав. На это я возразил, что хилость его могла происходить от того, что растениям в известное время свойственно увядать. Мне возразили, что прежде чем произвести несколько опытов, доказавших противное, думали подобно мне. Так, например, срезывали, или портили вокруг него траву, после чего уверяли меня, что оно чахло и мало-помалу погибало. При этом прибавляли, что волки любят его и с жадностью глотают, потому что оно походит на ягненка; что оно действительно имеёт кости, кровь и мясо, почему и называют его зоофитом, zoophite, животно-растением, да и еще много другого (рассказывали), что кажется мало вероятным тому, кто его не видел.
