Путешествие по арабским странам - [74]

За ужином Ивонна полушутя, полусерьезно спросили одного из египтян, не грозит ли корреспондентам опасность.

— Кто может гарантировать, что англичане не начнут стрелять?

— Вы поедете днем, — сказал египтянин, — на пассажирском катере, у англичан есть бинокли, вы не египтяне— зачем бы они стали стрелять?

— Мне кажется, вам просто хочется отделаться от всей нашей братии, поэтому вы и затеяли эту поездку.

— Ну что вы! — серьезно и искренне возразил египтянин. — Мы бы тогда пригласили трех или четырех человек, которые нам досаждают.

Тех, кто согласился поехать, разбудили через два часа. Когда Петер очнулся от тяжелого сна, его внезапно охватила такая страшная тоска, будто его вели на казнь.

По извилистому шоссе через молчаливые деревни автобусы помчались на восток. Время от времени свет фар выхватывал из полумрака прикорнувшего у хижины феллаха. В предрассветных сумерках по обочине дороги ехал на осле человек. Неторопливо, покачиваясь, один за другим прошли несколько верблюдов. Следом за ними показалась чета феллахов: муж, в галабии, лениво шагал вразвалку налегке, жена сзади несла на голове корзину. Больше никого в этот ранний час они не встретили.

В рыбацкий поселок Эль-Матария на берегу большого озера Эль-Манзала они приехали еще затемно, тем не менее там уже покупали и продавали, разговаривали или спорили. Такое скопление людей на деревенской улице тотчас напомнило о том, что сюда, в самый восточный населенный пункт Дельты, по-видимому, направилось большинство беженцев из Порт-Саида. Набережная была совершенно черной от людей. Иностранцев немедленно окружили взволнованно жестикулирующие люди, и один из них с горечью и возмущением воскликнул:

— Взгляните-ка туда, посмотрите, что творят англичане! Порт-Саид все еще пылает!

Петер вспомнил, как во время поездки по Суэцкому каналу он за полтора часа до прибытия в порт увидел огни Порт-Саида.

— А это не фонари? — недоверчиво спросил он.

— Горит! — вскричал египтянин.

Петеру казалось, что тот рассказывает басни, и он ответил:

— Конечно, фонари тоже горят.

Другой был еще более взволнован:

— Прошлой ночью они опять убили женщину!

— Кто?

— Как — кто?! Англичане!

— Где?

— В лодке.

— Где эта лодка?

— Пойдемте.

Они протиснулись сквозь толпу. У набережной стояла лодка. При свете наступающего утра ее мачта показалась Петеру похожей на угрожающе поднятую руку. Египтянин прыгнул в лодку, Петер последовал за ним. Лодка покачивалась. Египтянин спустился ниже и приподнял край черного платка.

Под ним лежало тело женщины. Ей было, наверно, лет тридцать пять, не больше; лицо у нее было бледное, красивое, спокойное, будто она спала.

Египтянин снова накрыл тело черным платком и вместе с Петером поднялся на набережную.

— Отчего она умерла?

— Ее застрелили.

— Где?

— В лодке.

— Где была лодка?

— На озере.

— А где были англичане?

— Они стреляли.

Узнать точнее, что и как здесь произошло, оказалось невозможным.

Мертвое тело красноречиво свидетельствовало об убийстве, но доказательств никаких не было. Несмотря на очевидные факты, казалось малоправдоподобным, чтобы англичане без всякого повода стали стрелять по женщинам в рыбацких лодках.

Поэтому Петер решил не отказываться от поездки через озеро, хотя теперь уже только половина его коллег хотела ехать. В катер, который в мирное время служил для переправы пассажиров на противоположный берег, сели три лодочника-египтянина и восемнадцать иностранцев: две женщины, канадская и швейцарская корреспондентки, остальные — журналисты из Москвы, Рима, Берлина, Белграда, Токио, Цюриха, Мюнхена, Вены и других городов.

Из голубоватой воды, подобно круглому огненному облачку, поднималось солнце. Спокойно и мирно плескались воды озера. Дул свежий бриз, солнечные лучи постепенно пробивались сквозь утреннюю дымку. Огромное озеро было испещрено серыми и белыми парусами рыбацких лодок. Если египетские рыбаки могли так спокойно ловить рыбу, то, быть может, смерть женщины действительно была несчастным случаем. Ведь заключено перемирие!

Они плыли три часа, иногда по мелководью, где пинт мотора вздымал со дна озера песок, придававший поде желтоватый оттенок. Наконец, они приблизились к рыболовецкому порту Порт-Саида. Он, очевидно, находился далеко от Суэцкого канала: высокие белые дома городского района, начинавшегося на берегу канала, маячили далеко на востоке Парусники теперь виднелись только на северо-западе У входа в порт, зажатый между высокими молами, стояло несколько рыбацких лодок со спущенными парусами. В них сидели египтяне — мужчины, женщины, дети. Во время боев они, по-видимому, лишились крова и здесь нашли себе временное пристанище. Вокруг царили мир и спокойствие. На одном из молов возвышалось напоминавшее баррикаду нагромождение домашнего скарба — издали можно было различить опрокинутые тачки и столы. Рядом стоял большой танк, а около него виднелись силуэты солдат.

Катер прошел мимо египетских парусников и, казалось, уже достиг своей цели. До мола было рукой подать. Вдруг раздался выстрел. Никто не понял, кому он предназначался. Грянул второй, за ним третий. Рядом с лодкой взмыл фонтан брызг — сюда ударил снаряд.