Путешествие по арабским странам - [42]

— Здесь не очень-то благоухает, — заметил египтянин.

Резкий сладковатый запах затруднял дыхание. Оба оглянулись. Слева от дороги за боковым каналом тянулись пашни, справа находилась свалка, и там разлагался раздувшийся труп лошади. Мириады мух наслаждались здесь отвратительным пиршеством, чреватым опасностями для людей. Канал отстоял лишь на несколько шагов от этого места.

Петер и его спутник перешли на другой берег по узкой доске, промочив ноги, так как доска посреди канала скрывалась под водой. Рядом с недостроенной высоковольтной мачтой стоял человек и из черной кожаной фляжки пил воду. По его словам, он набрал ее утром в одной из канав.

— Вкусная, холодная, — ухмыльнулся человек, безрассудный, как мальчишка, который раскачивается на тонких ветвях высокого дерева.

— Вот видите, — сказал египтянин-коммерсант, указывая на кожаную фляжку и на мачту, — колониальный Египет и будущий, новый, близко соседствуют повсюду. И это, — он сделал неопределенный жест в том направлении, где лежал труп лошади, — тоже еще наследие колониализма.

Мужчине, который пил из фляжки, было не больше тридцати лет. Он был среднего роста, сильный, с лицом, иссеченным морщинами. Жил он в деревне, в пятнадцати километрах от мачты. Однажды к нему пришел сосед и сказал:

— Слышь, Мухаммед, если хочешь хорошо заработать, можешь поступить к альмани[35].

— А что надо делать? — спросил Мухаммед.

— Альмани строят такие высокие штуки, знаешь, из стали, потом они навесят на них провода и в домах будет свет, электричество, понимаешь?

— Это техника, — ответил Мухаммед, — а я в технике ничего не смыслю.

Много денет, — сказал тот.

— Да я же ничего не понимаю, — недовольно пробормотал Мухаммед.

— Попробуй, — уговаривал его сосед, который уже работал у «альмани».

— Иностранцы! — отмахнулся Мухаммед.

Это восточные немцы. Они с нами и против англичан.

— Правда?

— Именем пророка!

— Тогда я попробую.

Так феллах Мухаммед стал монтером, и еще восемь египтян стали монтерами и теперь ставят мачты для высоковольтной линии. Ряд мачт уже тянется через поля до самого горизонта.

— Семьдесят пять километров мачт до старой электростанции, — пояснил немец, руководивший монтажными работами, там будет пристроена новая станция.

Петер вытащил из кармана карту, развернул ее и попросил монтажника показать ему участок, на котором возводятся мачты. Тот засмеялся:

— Это ведь лишь частица всего проекта, — он ткнул пальцем в названия нескольких городов. — Мы ставим в Дельте мачты на протяжении многих сотен километров. Здесь, например, между Александрией и Эль-Атфом, или между Тантой и Талой, или между Талой и Ханоулой, да и здесь тоже, от Танты до Ат-Тахрира…

— До «Провинции освобождения»?

— Да, и оборудование насосной станции у Бенхи тоже поставляем мы, так же как и восемь трансформаторных станций и насосную станцию у тридцатого километра…

— Все это поставляет ГДР? — переспросил Петер. — Это замечательно!

Замечательно, что немецкие рабочие принимают участие в электрификации сел Дельты Нила. Замечательно, что немецкие рабочие и монтажники, с которыми здесь, среди полей у канала, встретился Петер, помогают осуществить великий план, который даст Египту электростанции и трансформаторы, насосные станции и водопроводы, яркий свет для хижин, чистую воду для людей.

Немецкий монтажник сказал:

— Да, хорошее дело задумали наши люди для Египта0 они и работают неплохо… Но порой просто выходишь из себя!

— Почему же? — спросил Петер.

— Ну а как же! Рабочие у нас дома изготовят хорошие вещи, а где-то сидит растяпа, который забудет вовремя послать что надо или правильно спланировать, и тогда нам приходится прохлаждаться без дела и глядеть на луну. И египтянам тоже. Здесь все время твердят, что мы им помогаем, это верно, но не за красивые же глаза они получают от нас помощь; a за свои деньги они могут требовать, чтобы все было вовремя. И мы тоже! Мы ведь не загорать сюда приехали!

Немец был рад, что встретил земляка и может наконец отвести душу.

Когда он успокоился, они по стерне подошли к мачте. Рядом стоял еще не скошенный рис, кукуруза тянулась вверх на два метра, а дальше расстилались убранные хлопковые поля такого же бурого цвета, как вода в канале, как здешняя жирная земля. За ними, ближе к полосе пустыни, виднелась водяная мельница.

Монтажник рассказал, как трудно было привлечь египтян к строительству мачт. Квалифицированные рабочие живут в городе на расстоянии шестидесяти или семидесяти километров, спать в палатках они отказались, их пришлось бы возить каждый день туда и обратно на автобусах. Вместо них явились феллахи. Они ничего не умели делать, каждый пустяк им приходилось объяснять. Один немецкий специалист работал с ними на земле, другой — на мачте. Но они схватывали все на лету, работали с охотой. Теперь они строят не хуже старых специалистов и немецкий монтер, который живет в Египте уже год и хорошо знает арабский, дает им лишь самые общие указания.

Строительные площадки менялись. Если родная деревня находилась далеко, рабочие спали в палатках. На автобусах они не ездили, чтобы сэкономить деньги, велосипедов у них не было. Обед они или приносили с собой из дому в корзине, или на скорую руку стряпали в палатке.