Путешествие по арабским странам - [13]

Когда в 1866 году это условие было аннулировано соглашением «Об отмене принудительных работ на канале», с начала строительства миновало уже семь лет.

За отмену принудительных работ правительство Египта заплатило Компании Суэцкого канала в оставшиеся три года неустойку в тридцать восемь миллионов золотых франков. Еще тридцать миллионов оно заплатило за то, что забрало обратно шестьдесят тысяч гектаров орошаемой земли, которые десять лет назад безвозмездно предоставило Компании Суэцкого канала.

Деньги выжимались из египетского народа. Он оплачивал расходы правительства мозолями и потом, голодом, истощением, нищетой.

Куда девались эти огромные суммы, не трудно было догадаться позднее, когда виконт Лессепс во время строительства Панамского канала был осужден на пять лет тюрьмы за мошенничество и взяточничество.

В ноябре 1869 года Суэцкий канал был открыт. Это несомненно явилось событием мирового значения. Более чем тысячу лет спустя пески Синайской пустыни снова прорезала водная магистраль. Океанским пароходам. отправлявшимся из Европы в Азию, не надо было огибать мыс Доброй Надежды. Теперь они пересекали пустыню и попадали прямо в Индийский океан.

По случаю открытия канала композитор Верди написал оперу «Аида», в Каире был построен оперный театр, и французская королева Евгения прибыла в столицу Египта на премьеру. Все превозносили великий подвиг гения и энергии человека, и лишь два обстоятельства омрачали торжество: ужасные условия, в которых трудились строители канала, и неизбежность новой политической борьбы между ведущими европейскими державами.

Строительство канала усилило Францию экономически и политически, но у Англии были в районе Суэца жизненно важные интересы. Она выжидала только подходящего случая. Вскоре он представился. Египетскому тропу грозила опасность: народ восстал против своих угнетателей. Англия заключила союз с королем Египта против египетского народа и в 1882 году ввела свои войска в Александрию.

Так Англия появилась на берегах Суэцкого канала и оставалась там семьдесят четыре года.

После первой мировой войны Османская империя распалась, Египет освободился от турецкого владычества.

Но англичане остались.

— Когда мое поколение подросло, — сказал полковник, — это было в начале двадцатых годов, — мы увидели, к своему ужасу, как англичане расстреливают людей, добивающихся свободы и независимости родной страны. Это определило нашу судьбу.

Слева — Африка, справа — Азия

Баркас прорезал синие с белой каймой пены воды Красного моря. Пассажирские и грузовые суда уже вошли в канал; в заливе находились только ожидавшие лоцманов танкеры, которые должны были следовать за грузовыми судами с интервалом в пятьдесят минут. Красные флажки у них на борту сигнализировали: «Опасный груз».

Было полвосьмого утра, двадцать восемь градусов в тени. Баркас подошел к «Вибексу», самому большому танкеру компании «Шелл», грузоподъемностью тридцать одна тысяча тонн и максимальной для канала осадкой — тридцать пять футов. Трое мужчин и одна женщина поднялись из качающегося баркаса по трапу на палубу.

— Кто это с вами? — спросил капитан египетского лоцмана, который должен был провести корабль через канал.

Вопрос был задан в тот момент, когда лоцман и его помощник уже приблизились к капитану. Все трое поднесли руку к фуражке и обменялись рукопожатиями.

— Американка и немец, — ответил лоцман, — хотят посмотреть, как мы будем проходить канал.

Капитан процедил сквозь зубы приветствие и ушел. Все это, собственно, произошло совершенно неожиданно. В конце беседы с полковником Петер Борхард спросил, нельзя ли ему на одном из кораблей пройти канал.

— Конечно, — ответил египтянин и вежливо обратился к Ивонне: — Вы тоже хотели бы?

— С удовольствием.

— Когда?

— Когда хотите.

— Через несколько минут, к сожалению, отправится последнее судно сегодняшнего каравана. Итальянское пассажирское судно. Четверть часа назад я мог бы пристроить вас еще сегодня.

— А в другой раз?

— Подождите-ка.

Он позвонил по телефону, затем поговорил с человеком, стоявшим у коммутатора, и сказал гостям:

— Этот джентльмен доставит вас в гавань. Быть может, он что-нибудь устроит.

Через несколько минут они получили билеты, автомобиль домчал их до пристани, возле которой на волнах покачивался баркас, они прыгнули в него и направились наперерез итальянскому кораблю «Европа». Вспенивая килем воду, он шел из залива в канал.

— Хэлло, хэлло! Двое иностранцев хотят плыть с вами до Порт-Саида, — крикнул по-французски рулевой баркаса в микрофон. — Пожалуйста, спустите трап.

Капитан итальянского корабля ответил тоже по-французски:

— Я никого больше на борт не возьму.

Рулевой-египтянин сделал еще одну попытку — такие просьбы, по-видимому, допускались неписаными законами администрации канала, но и на этот раз его старания не увенчались успехом. На поручнях гроздьями висели пассажиры, они с любопытством и как бы в ожидании чего-то рассматривали баркас, плясавший на волнах рядом с огромным кораблем, но на этом дело закончилось. Корабль исчез. Баркас вернулся на берег, поездку пришлось отложить.

Теперь Петер Борхард и Ивонна Перран стояли на палубе английского танкера. Ивонна не возражала простив совместной поездки; кто знает, может быть, ей удастся выудить у немца еще какие-нибудь сведения, которые украсят ее корреспонденцию в качестве исторических анекдотов. Ну, а Петер тем более не имел ничего против хорошенькой попутчицы, не доставлявшей ему к тому же никаких хлопот.